ВЕРТОГРАД

ЗЛОДЕИ НАШИ

Мой первый злодей – лень, другой злодей – язык, а третий злодей – соблазн.

Очень часто приходится говорить и писать о нашем умении находить виноватых вокруг себя и полном забвении евангельского совета: «что ты смотришь на сучок в глазе брата твоего, а бревна в твоем глазе не чувствуешь?» (Мф. 7, 3).

Что же это за бревна такие, которые видеть не мешают, а вот жить не дают? Почему у соседа, или напарника, или коллеги и денег больше, и дом – чаша полная, и дети умницы? А у себя, куда взгляд ни кинь, – всюду клин. Самое удивительное то, что жалуются все: и те, которые, по мнению других, живут припеваючи, и те, кто, по собственному разумению, обойдены и проигнорированы. Не может же быть такого, чтобы всех и вся обходили милости Божии и на всех нас лежала печать постоянной нужды и искушений.

Два недавно случившихся со мной события кое-что прояснили. Сломался у меня компьютер. Вечером работал, а утром, когда я решил забрать пришедшую электронную почту, «хмыкнул» пару раз что-то про себя, а включаться не захотел. Повез я его в ремонт, печально рассуждая, как же быть. На «выходе» церковный многостраничный «Светилен», пасхальные поздравления необходимо закончить, да и еще масса дел неотложных, которые, начатые и завершенные, лежали в памяти машины, в столь не нужный момент так меня подведшей. В тот же день необходимо было ехать на приход, попросили окрестить ребенка.

В церкви, кроме молодых родителей, восприемников и дитяти, была еще одна женщина, наша недавняя прихожанка.

– Ну вот, – подумалось мне, – искушения продолжаются.

Дело в том, что много горечи и хлопот приносила с собой эта дама. Обозленность на мир, на всех и вся, была, как мне казалось, в ней патологическая. Ее исповедь или просто разговор звучали как обвинительный акт. Доставалось всем, но больше всего, естественно, непутевому мужу и непослушным детям. Когда же я пытался сказать, что, может, следует искать причину в себе, то в ответ получал хлесткие обвинения в своей предвзятости и несочувствии.

В конце концов, уговорил я ее поехать к более опытному, чем я, многогрешный, старцу-духовнику, хотя уверенности в том, что поездка состоится или что-либо принесет, у меня не было. После крестин и состоялся наш разговор. Предо мной был иной человек. Спокойствие, рассудительность, какая-то полнота в мыслях и, самое главное, ясный, не бегающий и не изменяющийся взгляд.

– Батюшка, я пришла поблагодарить вас, слава Богу, у нас все наладилось, да и я успокоилась.

– Что же сделал-то с вами отец N., что вы преображенная ныне и видом, и словами?

– Да я монаху-то все рассказала, целый час говорила, он молча слушал. Потом положил мне руки на голову и молитвы читал.

– И все?

– Нет, благословил мне коробочку, запечатанную и ленточкой заклеенную, и сказал, чтобы я ехала домой. Еще он попросил, чтобы я по приезду в хате побелила, покрасила подоконники, сыновьям и мужу купила по рубашке, а доченьке платьице, а потом мы должны были вместе сесть за стол с обедом, «Отче наш» прочитать и коробочку эту открыть.

– Ну, а дальше? – меня уже начало одолевать любопытство.

– Я два дня колотилась, к субботе как раз управилась, ну, и сели мы за стол. Открыл муж коробочку, а там пять красненьких, с орнаментом, деревянных пасхальных яичек. Посмотрела я на них, а потом на мужа и детей, и такие они все радостные да чистенькие, да светленькие и… расплакалась. А в доме тоже хорошо, уютно и все беленькое. И родное все, родное.

Передо мной был другой человек. И внешность та же, и голос тот же, а человек – другой.

Порадовался я молитве монашеской, уму и прозорливости старца и поехал домой. По дороге зашел за компьютером.

– Отремонтировали? Наверное, что-то серьезное? Ждать придется? – с порога начал вопрошать мастеров, заранее как бы подготавливая себя к неизбежности долгого ожидания и непредвиденных растрат.

– Сделали, отец Александр, сделали, – успокоили меня и, видя мою радостную физиономию, добавили: – Отец Александр, вот мы смотрим – и такая на вас рубашка нарядная, да красивая, да чистая.

– Ну вот, – подумалось, – опять пятно посадил или в краску где-то влез. Огляделся. Да нет, вроде и не порвано, и не выпачкано. Вопросительно глянул на улыбающихся компьютерных спецов.

– ?!

– Да вот, вы, батюшка, и чистый, и выглаженный, а в компьютере под кожухом пыли-грязи было столько, что и работать ему невмоготу стало. Чистить же хоть иногда надо пылесосиком. Сами, небось, каждый день моетесь…

Тут мне стало стыдно. Не вокруг тебя грязь да нечисть, а в тебе самом, внутри она гнездится. Вот о каком «бревне» Господь говорил.

Внедрится соблазн греховный в душу нашу, оккупирует сердце, приживется там и начинает нам лень духовную прививать да на язык слова оправдательные посылать – и пошла жизнь наперекосяк. Зло на зло набегает да гневом питается. А выход-то простой, хотя и не легкий. Уборку сделать надо – и внутри, и вокруг себя. К чистому чистое приложится, а грязное всегда грязь найдет, как та свинья знаменитая… «Поверни зрачки свои вовнутрь себя», – советуют многомудрые старцы, и добавляют: – Причина бед твоих в сердце твоем».

о.АЛЕКСАНДР (Авдюгин)
spas.svetilen.ru

назад

вперед