ЧТЕНИЕ

О МИЛОСТИ БОЖЬЕЙ

Чем удивительны современные средства коммуникации – в считанные часы можно познакомиться с человеком, который живет за тысячи километров от тебя. В гостевую книгу интернет-сайта нашей газеты пришло короткое письмо:

«Здравствуйте! Я пишу невыдуманные рассказы на духовные темы».

По указанному адресу нахожу справку об авторе: «Мария Георгиевна Сараджишвили. Родилась в Грузии, в г.Тбилиси в 1969 году. Получила высшее образование в Санкт-Петербурге. Сейчас работает в Тбилиси репетитором – для школьников разных возрастов, по всем предметам, на русском и грузинском языках.

С давних пор автор собирает и записывает, как говорит она сама, «то, что напоминает нам о милости Божьей». Ее рассказы время от времени выходят на грузинском языке в журнале «Феномен».

В ответ на мои вопросы, посланные по электронной почте, Мария Георгиевна прислала несколько обрывочных писем с приписками: «Пишу из интернет-кафе. Спешу. На остальные вопросы отвечу позже...» Сразу представились залитые солнцем улочки Тбилиси, дворики с сохнущим бельем на веревках и женщина, спешащая по очереди посетить квартиры своих учеников. Так, между занятиями, из уличного интернет-кафе она и дала интервью.

– Когда вы пришли в Церковь? Когда учились в Петербурге?

– В Питере, в институте легкой промышленности, я училась в 1987 – 1989 годах, когда всюду начали открываться церкви и мои знакомые ездили в Пюхтицкий монастырь, это было в порядке вещей. Но сама я в церковь не ходила. Пришла к вере в 1994 году при столкновении с черной магией. До того даже не представляла, что она существует. Об этом неприятно вспоминать, был очень трудный жизненный период, когда разочаровалась в людях и долго никому не доверяла. Потом случайно попала в нашу церковь Иоанна Богослова (это в Тбилиси), к иконе «Нечаянная Радость», и тут же возле нее познакомилась с одной верующей, которая и привела меня к вере и дала много книг почитать.

Потом было ощущение огромного счастья, когда находишь то, что долго искала. Дальше как у всех – первая исповедь, причастие, колебания, сомнения и т.д.

– Мария, а почему вы стали писать рассказы?

– Это получилось тоже случайно. Довелось увидеть разные чудеса и почувствовала, что обязательно надо записывать. Ведь потом может забыться. Все это – милости Божии ко мне и моим близким. Писала вначале только для себя – чтоб вспоминать в минуты отчаяния. Потом стала показывать. Друзья говорили: «Пиши. Занятно выходит».

– Когда читаешь ваши рассказы о грузинской действительности, то кажется, что это происходит в России. В самом деле, отличается ли дух церковной жизни в Грузии от нашей?

– Дух... Трудно сказать. Я сама хожу в русскую церковь. И всегда с ума схожу от разобщенности между прихожанами. В грузинской церкви больше тепла и любви друг к другу, но это мое субъективное мнение.

– Как вы думаете, останется у нас, русских и грузин, единое культурное и духовное пространство, или трещина будет шириться дальше из-за политиков?

– Мы все это очень болезненно переживаем. Нам нужны хорошие отношения с Россией – чего нам делить? Политики придут и уйдут, а мы останемся. Тут сомнений нет. Конечно, мы будем вместе, и никакие политики ничего не сделают. И какое счастье, что в Грузии никогда не было национальной розни! У нас живет 100 национальностей, и никогда ни на кого не было гонений. Например, нашему Патриарху и в голову не пришло закрыть нашу Богословскую (русскую) церковь или перевести ее на грузинскую службу. Нет убийств на национальной почве, как в Москве, – это счастье! Я через свои рассказы хочу показать, что даже разные конфессии не могут разделить людей. Мои рассказчики – люди всех национальностей: грузины, русские, армяне, разные смеси.

– Судя по информации из телевизора (а другой и нет), люди в Грузии стали значительно беднее жить. Как вы думаете, помогает ли бедность прийти к Богу, или, наоборот, отчаяние от жизненной неустроенности вызывает ропот на Бога и отдаляет от Него?

– Жить в Грузии простому человеку очень трудно. Но нас Матерь Божия не оставляет. Ведь Грузия – Ее удел. Грузинские церкви сейчас переполнены. Многие ходят из-за моды, но многие очень серьезно. Например, половина моих учеников более или менее серьезно ходит, исповедуется. Но это только в Тбилиси. В деревнях не так.

Что касается того, помогает ли бедность прийти к Богу, – это дело индивидуальное. Многих моих знакомых Господь разными путями вел в церковь. Об этом я написала рассказ «Зов».

Записал М.СИЗОВ

Зов

«Не вы Меня избрали, а Я вас избрал и поставил вам, чтобы вы жили и приносили плод...»

(Ин.15, 16)

Иллюстрацией на тему «Пути   Господни неисповедимы» могут быть рассказы прихожан любой церкви, кто как пришел к вере. Поводом могут быть самые разные, очень даже странные, вещи. Например, обыкновенная человеческая мнительность. Один священник рассказал мне случай.

– Как-то после окончания службы я, как всегда, сказал проповедь. После выноса креста подходит ко мне одна женщина, которая, видно, случайно зашла в церковь, и спрашивает:

– Вы почему так подозрительно на меня смотрели во время своей речи?

– Как это «так»?

– Так, вот таким взглядом, – пытается показать. – Вы что, обо мне что-то знаете?

– Я вас впервые вижу.

– Нет, – упорствует, – вы на меня как-то не так смотрели, как на остальных.

Еле-еле я ее убедил, что никак особенно я на нее не смотрел, и вообще не заметил в толпе. Она пришла в следующий раз, чтобы, наверное, сравнить, на кого как я буду смотреть во время проповеди. Потом стала ходить все чаще и чаще, затем стала исповедоваться и причащаться. Сейчас не пропускает ни одной службы.

* * *

Зов может быть даже от гадалки. Смотря кто что воспринимает....

Знакомая предложила мне ученицу по математике. Характеризуя ситуацию, рассказала следующее:

– Это внучка моей Греты. Бедная Грета вкалывает, содержит своих бездельниц-дочек, да еще и внучке всех педагогов оплачивает. Недавно, знаешь, они попали к известной гадалке. Визит 10 лар стоит. Та им такое наговорила, да все в точку: почему дочки никак себе личную жизнь не устроят, только без толку столько мужиков поменяли; почему хронически денег нет и т.д. И, как резюме, гадалка им сказала: «Вам, милые, никто не поможет, если вы все в церковь не пойдете. Если не измените образ жизни, все так и останется. Только депрессии и болезни наживете». 

Все трое в шоке. Собираются теперь в нашу церковь. Ты, как к ним попадешь, объясни, что к чему, – заключила знакомая.

Пошла я по адресу, к новой ученице. И в первый же визит 50-летняя бабушка обратилась ко мне с просьбой:

– Вы, золотко, уже в курсе, скажите, пожалуйста, когда там это мероприятие в церкви начинается, когда кончается, а то у меня ночная смена, чтобы мне не опоздать.

Выслушав меня, решили они со мной сходить в ближайшую субботу на вечернюю службу. После окончания, исповедовавшись и простояв на каблуках три часа, Грета за дочек выразила сожаление:

– Очень уж долго все это продолжается. И сесть негде. Бабки все места оккупировали.

Потом Грета, узнав, что так надо приходить сюда каждую неделю, со вздохом, скользя взглядом по церкви, подвела  итог:

– Очень много времени, оказывается, надо. А у меня работа, сами знаете, нервная. Я так думаю, пускай уж мои дочки живут, как жили. Видно, церковь не для нас. А в Бога я верила и верю, и Он меня, грешницу, не оставляет. Но я думала: придем, деньги заплатим, сколько надо. Мы не жадные. А тут всю себя надо менять. Курить нельзя, матюкаться нельзя. Это при моей-то работе! Каждый день пьяных разнимаю. Один стол переворачивает, другой лимонку взорвать грозит. Иди не выразись. И аборты нельзя.  Совсем уж это нереально... Потом, посты какие-то. А мы едим то, что я с ресторана в сумках вынесу после смены. Одним словом, не для нас это все.

Мы попрощались и пошли к выходу. Время от времени я вспоминала о них с сожалением: вот пришли в храм по совету гадалки и нашли там не то, что ждали.

Но прошло еще несколько лет, и Грета стала появляться с дочкой в нашей церкви, а на удивленные вопросы отвечала просто: «Как-то тянет сюда».

1 сентября 2001 г.

После Светлой Заутрени

Посвящается  А.П.Чехову.

Пасхальная заутреня уже отошла. В церкви то тут, то там стоят кучками прихожане. Настроение у   всех  соответствующее – Христос воскрес!

Недалеко от солеи стоит, набычившись, широкоплечий, узколобый   мужик в  новой, незатасканной   варенке и в сверкающей магазинной белизной рубашке. Рядом скуластая остроносая  бабка в синтетическом  платке с блестками и в куцом матерчатом пальто, давно потерявшем свой  изначальный цвет, – певчая с нижнего клироса (на  верхнем  клиросе  публика   почище – оперные платные  певцы, на   нижнем – бабки-пенсионерки, поющие («ради Господа»).

Мужик делится впечатлениями о пережитом посте.

– Ну, я постился, знаешь, на всю катушку. На хлебе и воде сидел. Чуть копыта  не  отбросил.

– Душе во спасение, – подпевает косынка  с  блестками. – Святое  дело, сынок.

– Так, понимаешь, постился, – тянет свое, ворочая бурой шеей, обладатель варенки. – Только, знаешь,  одной  водкой   держался. Без нее  как же?! Совсем кранты.

Косынка и на это одобряюще кивает:

– Это ничего, сынок. Бывает. Не согрешишь – не  покаешься. Вот в одном житие  сказано...

– Ребята, понимаешь, сколько раз звали: «Пойдем, Вася, шашлычок, рыбка на природе. Что ты как неродной?» Я, знаешь, как кремень: на сухой отказ иду. Пост, – говорю, – у  меня – и точка.

– Это конечно. Как же без искушения... – стрекочет  остроносая   бабка. – Без искушения нет спасения. Вот, помню, один святой...

Докончить мысль ей, видно, было не суждено.

Возле них нарисовался нищий с засаленной кепкой и заученной  фразой. Пользуясь всеобщей эйфорией, он переходил от   кучки  к кучки – собирал  мелочь. Хорошо, что молодые парни-псаломщики не заметили, а то бы вывели – внутри церкви просить не положено – верующие от молитвы отвлекаются.

– Это  еще что? – покосился кремень на протянутую кепку.

– Это брат во Христе святую милостыньку собирает, –   зачастила  бабка.

– Наш человек? – вопросительно глянул на нее постник.

– А как же. Наш, как есть наш.

«Наш  человек» в   подтверждение бабкиных слов что-то загундосил короткими очередями.

– Ну, раз наш, –   медленно протянул узколобый, – тогда   поможем...

И  полез в карман. После долгих и тщательных поисков монета была найдена.

– На  тебе... (пять тетри упали в глубокую, как мешок, кепку) ...во   славу Божью! – как подобает случаю закончил    обладатель многочисленных карманов. – А сейчас иди,  давай, не мельтеши перед глазами. Мне благодарственные молитвы читать  надо. Я сегодня причастник, – и достал из нагрудного кармана новенький миниатюрный молитвенник, поясняя бабке: – Вот,  мать, всегда у  сердца ношу, рядом  с мобильником, как самое главное.

Он раскрыл молитвенник, широко осеняя себя крестом, и медленно, в   полголоса стал читать:

– Слава Тебе, Боже!

23 апреля 2004 г.

Возможен ли в наше время
христианский брак

«Жена связана законом, доколе жив муж ее; если же муж ее умрет, свободна выйти, за кого захочет, только в Господе. Но она блаженнее, если останется так, по моему совету; а думаю и я имею Духа Божия»

(1 Коринф. 7, 39-40).

Случилось мне как-то прочесть в книжке о старце Сампсоне (Сиверсе) следующие строки о православном браке: «...Ходили в церковь, исповедовались, причащались, строго соблюдали пост, а потом имели супружеские отношения, помолясь. Зажигали лампады перед всеми иконами, служили специальный молебен, а потом удалялись и отдавались друг другу, именно деторождению. Причем было поставлено так строго, что они друг друга и не видели. Вот такое было зачатие нового человека.... Зачатие новой жизни: или во ад, или в селения рая. Вот почему сам по себе христианский брак – это уже и есть таинство», и т.д. Все прочитанное вызвало у меня усмешку: «Хорошо, конечно, но не для нашего времени. Иди найди сейчас женщину, чтобы абортов не делала, а тут «пост, причастие», совсем уж не реально». Подумалось – и забылось.

Прошло пару лет. Мы коротали зимний вечер с моей знакомой, листали газеты.

– Как это страшно, – говорит она, указывая на статью об абортах. – Какое счастье, что я обошлась без этого.

– Как это удалось?

– Мы с мужем держали все посты, среды и пятницы включительно.

– Это, наверно, очень сложно?

– Ничего не сложно. Он был верующий, много молился и знал все эти правила лучше меня. Я просто соглашалась с ним в вопросе относительно воздержания.

У нас и знакомство началось с Великого поста. Мы познакомились в гостях у общих знакомых. Сидели за столом друг напротив друга. Вокруг поросятина, чахохбили, хачапури, все гости с аппетитом все это уничтожают, и только мы вдвоем со всего стола едим постное: он – пхали, я – лобио. Завязался разговор... Уже при третьей за неделю встрече он сделал мне предложение: «Не могу жить без тебя». Я задумалась: ему 48, мне 38; он никогда не имел семьи, я тоже; он в течение многих лет ухаживал за своими родителями; я, помимо работы, была полностью занята своими племянниками. Я задала себе вопрос: смогу ли всю жизнь прожить с этим человеком? И поняла, что да, и с большой радостью.

Через неделю после знакомства мы занесли заявление в загс и после поста, в первую же субботу после Пасхи, отпраздновали свадьбу. У нас было очень весело. Мои подруги говорили мне: «Стоило ждать столько лет, чтобы найти такого человека». То же самое, как выяснилось, говорили ему его друзья обо мне.

И вот начались семейные будни. Я работала по своей специальности, он занимался своими пчелами. С деньгами всегда было туго, но мы были очень счастливы. Когда я забеременела – это была огромная радость для нас обоих. Врач предупредил, что мне нельзя мыть полы, дышать стиральным порошком во время стирки, вешать белье и т.д. Все это делал он, без малейшей просьбы с моей стороны. Естественно, не было и речи о супружеских отношениях во время беременности. Хотя врач и не настаивал на таких ограничениях.

Он по своим каким-то рецептам постоянно делал мне фруктовые коктейли. Делал все, чтоб я не простудилась, чтоб у меня было много сил. Когда через полтора года после венчания родилась девочка, все удивлялись, насколько это здоровый и спокойный ребенок. Я до сих пор храню его письма, полные любви, которые он мне писал трижды в день, пока я находилась в роддоме. Девочку крестили в той же церкви, где мы венчались. Ребенок рос. Мы почти круглый год проводили в деревне, где у мужа была пасека. Я занималась ребенком и делами по хозяйству, которых всегда в деревне множество. Виноградник, участок с кукурузой, сбор фруктов – всего не перечислишь. По воскресеньям ходили вместе в церковь. Муж рассказывал дочке про Библию, читал сказки, пел народные песни, которые очень любил. У нас всегда было много гостей. Иногда в день по три смены. Одних встречали, других провожали. Мне было спокойно и хорошо с мягким, любящим человеком.

Мы уже готовили девочку к школе, когда муж заболел и на св.Варвару скончался. Я очень любила мужа, но, как ни странно, чувство ропота на Бога у меня не возникало.

На первых порах, оставшись после похорон в опустевшей квартире, я была в отчаянии, не знала, как буду жить дальше, не имея работы, с 5-летним ребенком и старушкой-тетей. Уход мужа что-то переключил у меня в голове. Все 40 дней через каждые 3 часа я читала Псалтырь. Не помню, чтоб меня этому кто-то учил, просто была потребность это делать. Каждую субботу заказывала панихиды. Причащалась сама и подводила к Чаше ребенка. Быстро пролетели 40 дней...

Постепенно наладилось наше материальное положение. Наступила весна, и мне пришлось заняться пчелами, с которыми всегда возился мой муж. Весна – тяжелое время для меня. Расцветает все вокруг, расцветает и потребность любить. Зная за собой это, стала я просить Бога ежедневно на утренних и вечерних молитвах: «Пусть душа моя станет, как дерево. Избавь меня от всех этих мечтаний, чтоб я думала только о том, как накормить и одеть ребенка». Был у меня страх, что вдруг потянется мое сердце к какому-нибудь мужчине.

Прошение мое исполнилось. Душа очерствела, и целый год я ничего не видела вокруг себя. Потом испугалась своей окаменелости и попросила: «Верни мне, Господи, чувства». И вернулось прежнее, а вместе с этим и новая проблема – излишнее мужское внимание. И тогда я стала, когда молилась о новопреставленном, ежедневно добавлять: «Защити нас, убереги от всего этого». И почувствовала его помощь.

Как-то раз призадумалась об одном очень настырном претенденте: «Может, стоит мне согласиться?» И в ту же ночь вижу сон. Будто входит в спальню мой муж. Ни слова не говоря, срывает с моего свадебного платья бутон и выходит, не взглянув на меня. Этого было достаточно, чтобы определиться. И еще, что удивительно, как он скончался, не было ни одного дня, чтоб я без денег оказалась, всегда в доме что-то есть. Стала я замечать и такое: стоит кому-нибудь меня обидеть, обязательно потом с этим человеком что-то случается.

Как-то возвращалась я с дочкой с пасеки. Ульи мои стоят в 5 км от дома, в лесу. Притормозил знакомый тракторист: «Садись, подвезу». Села в кабину, поехали. Дорога – одни булыжники, трясет из стороны в сторону. Он меня за плечи обнял, точнее коснулся кончиками пальцев. Я сразу почувствовала что-то не то в этом движении. «Останови», – говорю. Пошла дальше пешком. Я совсем не закомплексованный человек, и мужчин-друзей у меня всегда было много (25 лет в геологических экспедициях по всей Грузии что-нибудь да значат). Но разницу между дружеским поцелуем и легким касанием с намеком, как было в этом случае, улавливаю сразу. Взбесило меня, как этот молокосос посмел. «Был бы жив мой муж...» – думаю. Потом, конечно, остыла. Через месяц встречаю я тракториста с женой на улице. Смотрю, рука перевязана. Именно правая. «Что случилось?» – спрашиваю. «Да вот, – говорит, – попала рука в машину и кончики пальцев срезало». Я испугалась... И ведь было несколько таких случаев.

А было и такое. В конце августа поднялась я со своими близкими на пасеку отметить день рожденья мужа. Сбор меда был уже закончен, и все ульи стояли у меня во дворе дома. Мы сидели за столом, пили вино, которое я сама делала, и поминали моего пчеловода. Вдруг откуда-то прилетел рой пчел и сел на мой участок. «Давай скорее пустой улей!» – кричат мне. Я поставила, как раз 2-3 штуки их лежали рядом без применения. Пчелы постепенно зашли внутрь… Через год этот улей дал меда больше всех остальных.

Сейчас, оглядываясь назад и вспоминая все явные и неявные чудеса, прошу Бога, чтобы не потерять мне, грешной, эту помощь. Что я без нее?

Так закончила женщина свою невольную исповедь.

6 февраля 1999 г.

назад

вперед