15 ЛЕТ – ЮНЫЙ ВОЗРАСТ

МЫ – ЗДЕСЬ, С ВАМИ

Нашей газете исполнилось 15 лет. Собственно, произошло это еще в январе – именно под Рождество 1991 года вышел первый ее выпуск. Но своеобразные именины «Веры» мы отмечаем ежегодно на Троицу. В тот год от Рождества до Св. Пятидесятницы вырисовывалось собственное лицо газеты, формировался ее журналистский костяк, который работает и поныне.

Под знаком Святой Троицы Стефана Пермского прошли для нас все эти годы. Можно было бы сказать, незаметно пролетели они, но в данном случае это не так. Наша жизнь – на газетных страницах, она протекала на ваших глазах, дорогие наши читатели. Мы паломничали по разным уголкам любимого Севера – и вы вместе с нами, мы переживали за страну, за Церковь – и вы тоже, судя по письмам. Всегда мы ощущали ваше присутствие. Мы искренне благодарим тех, кто молился и молится за нас, за героев наших материалов, за наше общее дело.

Раньше я часто думал о том, почему и как мы оказались в Сыктывкаре. Ведь в числе пишущих сотрудников газеты нет ни одного местного уроженца. Кто-то – с Волги, кто-то с заполярной Колы, а я вот считаю себя вятским, хотя еще в детстве с родителями меня носило по Руси. Сызмальства любил я разглядывать огромную карту, висевшую над кроватью, и в ту пору Сыктывкар был для меня совершенно абстрактной точкой, с трудно произносимым названием на розовом тулове Советского Союза.

Приехав по распределению после журфака Ленинградского университета в середине 80-х, вопросом «почему» я не задавался. Мало ли что, сегодня – здесь, завтра – там, счастливый возраст! Но вот уже почти два десятка лет – только «здесь», и никакого «там». Поневоле задумаешься.

Лишь спустя годы пришел к выводу, что я в Сыктывкаре потому, что здесь – «Вера». Бог приставил меня служить сюда, как главнокомандующий предписывает офицеру командировку в дальний пограничный гарнизон. Почему не в «кремлевский полк»? Наверное потому, что Москве не до России сегодня. Новгород – там прошлое довлеет над настоящим. В Питере западные ветра промозглы... Впрочем, это всего лишь догадки, мысли Бога от нас сокрыты.

Из таежной глуши, как в детстве, взираю я сегодня на карту любимого Русского Севера – и нет для меня на ней теперь, пожалуй, ни одной абстрактной точки. Всюду по Северу знакомые лица, неповторимые судьбы, отовсюду, точно пламя свечей, струится к Небу молитва.

Но, как говорит пословица, «умная голова, разбирай Божьи дела». Есть некоторые самоочевидные вещи, в которых невозможно не увидеть Его промысл. И это отношение имеет не ко мне лично, а к тому, почему сегодня «Вера» прописана именно в Коми.

Здесь – Голгофа России XX века. Печальный факт состоит в том, что здесь замучено и встретило последний свой час безвинных больше, чем где бы то ни было – больше, чем в Магадане, чем на «Беломорканале» или в копях Сибири. Их прах вопиет к Небу.

Здесь шесть веков назад совершил свой подвиг святитель Стефан Пермский – первый русский православный миссионер, величие дела которого до сих пор не оценено по-настоящему. Впрочем, это понятно: свт.Стефан – человек будущего. Это будет ясно, когда к живительному источнику православия, в поисках истинной веры, приникнут народы Европы и Азии...

Так что, наверное, и поэтому одному Богу ведомыми путями именно в Коми нашлись деньги для выпуска «Веры» – причем именно столько, чтоб нам, журналистам, не «блудить», а очень скромно существовать. Мало денег – нет их разъедающего воздействия, нет их «вкуса». Может быть, потому и текучки нет в редакции. Живем этаким монастырьком: притерлись, знаем слабости друг друга и как будто уже научились их носить. Ритм жизни спокойный, не то что в столице. Нет временной воронки, в которую засасывает тебя вместе с твоим внутренним биологическим ритмом. Нет конфликта между внешним и внутренним «я» – а это залог возможности писать вдумчиво, протяженно. Не случайно многие читатели называют «Веру» в письмах «журналом». Не на что отвлекаться – никакой особо активной общественно-церковной жизни тут нет. Хороший владыка, который не пытается «руководить» редакцией, финансовая помощь властей, которые при этом не пытаются нас использовать в политических целях…

Кажется, рай да и только. Этакая таежная Фиваида.

Может быть, именно поэтому иной раз поманит искушение: вроде чего-то не хватает; кажется, не слишком ли все пресно вокруг; пожалеешь себя, вспомнив юношеские мечты… Но тут главное удержаться от своеволия – предоставить Господу править.

…Помню, в паломничество по Вологодчине мы выехали поездом в непогоду – а предстояло пройти довольно-таки долгий путь пехом. Заговорили на станции с Михаилом Сизовым о видах на погоду. В ответ на некоторую досаду Миши относительно дождя я, не располагая прогнозом погоды, заявил уверенно: дождя не будет, пока мы будем идти. И тут же удивился собственному нахальству. Но, как говорится, «понесло». «А как только наше паломничество закончится, – продолжал я, – в тот самый час начнется дождь. Да не просто пойдет, а станет лить, наверстывая упущенное с нами время, и будет идти неделю».

Все случилось именно так: дождь пошел в последний день нашего паломничества, когда мы вышли на автотрассу. Единственное, что я так и не узнал, лил дождь неделю или больше, – мы уехали. Но по телевизору говорили про дожди на Вологодчине. Не знаю, откуда тогда возникла такая неколебимая уверенность в Божьем покровительстве. Но так бывает часто, я даже перестал удивляться, хотя иногда делается страшно, – наверное, это тот же страх, который овладевает теми, кто получает Благодатный огонь в канун православной Пасхи в храме Гроба Господня. Впрочем, там я не бывал, как и никто из редакции. Хотя многие наши знакомые не по разу побывали и на Святой Земле, и на Афоне, и в Египте, и у святынь Рима, и нас приглашали – но все как-то не складывалось. Мы – до сих пор невыездные. Но и в этом – я это точно знаю – проявляется Его особый промысл о нас.

Слава Тебе, Господи, за все.

Игорь ИВАНОВ

ВОПРЕКИ ВСЕМУ

Как появилась наша редакция? Сейчас, спустя 15 лет, видится Божий Промысл. А тогда все было буднично и прозаично. Начать с того, что папа у Игоря Иванова в конце 80-х работал в Сыктывкаре собкором «Советской России», оставил ему квартиру. Так что Игорь после журфака поехал в Коми, а спустя два года перетянул и меня – работать в местной «Молодежи Севера». Когда я покидал Ленинград, мой добрый знакомый, кандидат философских наук, заметил: «Ну, в знаменитое место едешь – к Стефану Пермскому и Револьту Пименову». Пименов, известный демократ и правозащитник, отбывал тогда ссылку в Сыктывкаре. Философ как в воду глядел: в дальнейшем оказался я между православием и «демократией».

Наступил 1990 год. Игорь ушел из газеты «МС», работал сторожем. Меня тоже мутило от «демократической» журналистики. Когда в «молодежке», согласно новой моде, стали печатать обнаженных девиц, несколько ее сотрудников (А.Саков, я и А.Сивкова – все мы потом работали в «Вере») составили этакую «фракцию традиционалистов». В ту же пору познакомился я с иеромонахом Трифоном. Он предложил нам перейти в только что созданный «духовно-рекламный» еженедельник «Эском», который возглавил случайный человек и печатал там странные вещи. Предстояло резко поменять свою судьбу, без оглядки прыгнуть в неизвестное... И выбор пал на Игоря. Так что он до сих пор тащит на себе груз редакторства. А мы перешли в «Эском» чуть позже.

Потом, через несколько лет, каким-то чудом в редакции появился Евгений Суворов, из Питера приехал наш журфаковский друг Владимир Григорян с женой Леной, замечательной художницей. Пришли Анна Георгиевна Малыхина, Игорь Вязовский, Владимир Цивунин, Татьяна Пунегова, Лариса Богданова, Надежда Мошкарина...

Что к этому добавить? Бывало, возвращаешься из командировки, идешь по коридору и ждешь – вот сейчас увижу, что двери наши опечатаны пломбами, а таблички «Вера» сняты. Потому что всегда сознавал: «Вера» появилась фактически «из ниоткуда» и по всем мыслимым расчетам не имела права на существование, жила не благодаря, а вопреки обстоятельствам. Были времена, когда зарплату получали однорублевыми бумажками из церковной кружки или, по бартеру, диванами, шкафами и даже... рулонами бумаги.

Из той поры врезался в зрительную память такой кадр: железная вертушка на проходной Мясокомбината, а под ней на кафельном полу пунктирная линия от капель крови. «Несуны» оставили. Проходим через вертушку к директору, просим денег на газету, а тот в лицо смеется... Помню и такой, весьма абсурдный, диалог. «Вот у вас фирма называется «Эском», – обращаюсь к президенту одной компании, – а у нас газета «Эском». Почему бы нам не посотрудничать?» Президент удивлен совпадением: его «Эском» – производное от «Эстония – Коми», а наше «Эском» переводится с коми как «Вера». И дает денег – пару лет он поддерживал газету.

Вот я и удивляюсь: как мы вообще выжили?

Михаил СИЗОВ

ПРО КАРТОШКУ И СТАРОЕ ПИАНИНО

Помню, как летом 95-го года качала я новорожденную дочку и читала письма от мужа из далекого Сыктывкара: «Купался вчера в лесной речке. Вода красная от торфа. Елки высокие...» Он тогда поехал в Коми «на разведку», поработать в газете «Вера» пару месяцев, ну, как Бог даст. А все началось с письма Михаила Сизова, университетского однокашника: кончай, мол, Володька, коптить серое питерское небо да приезжай в Сыктывкар (сам-то Миша несколькими годами раньше сделал то же самое). Уже год спустя после той «разведки» мы с мужем и наша дочка Маша стали здесь обживаться, посадили картошку – в общем, пустили корни. Думали, что на пару лет приехали. А оказалось, что за те годы, что мы трудились в «Вере», дерево нашей семейной жизни настолько окрепло, что вытянуть корни из Коми земли не так-то легко. И уже зреют на нем яблочки – здесь у нас родилось еще трое деток. Слава Богу за все!

Работа в «Вере» подарила встречи со светлыми людьми, некоторые из них очень укрепили духом. Помню поездку в Великий Устюг в 1998 году, когда еще Устюг не был объявлен родиной Деда Мороза, а был милым городком, где текла размеренная жизнь, – этакий заповедник. Вышла вечером из автобуса – тишина, над головой крупные, как пряники, звезды и маковки древнего храма. Знакомство с отцом Ярославом Гныпом – главным героем той публикации, «огненным батюшкой» – очень много тогда дало моей душе, спаси его Господи... И здесь, в Сыктывкаре, нашей большой семье помогает Господь через Своих служителей. Вспомнить хоть добрейших батюшек – о.Игнатия (Бакаева) и о.Пафнутия Жукова (оба они хорошо знакомы нашими читателями). Первый крестил наших детей, а второй... настраивал в нашем доме пианино. И что интересно: старенький, дребезжащий инструмент после той настройки обрел на годы прекрасный голос. Не так ли и мы в нашей работе в «Вере»: «настроил» нас Творец – вот мы и поем. Поем Ему славу.

Елена ГРИГОРЯН

КАК Я «УШЕЛ» ИЗ ЖУРНАЛИСТИКИ

Все мы оказались в «Вере» не случайно, я не исключение. До прихода в редакцию посотрудничал в нескольких петербургских газетах. Каждая следующая работа лучше оплачивалась и тираж у издания был больше, в последнем из них вообще громадный. Но при этом сохранялась железная закономерность. Чем весомее была газета с обыденной такой точки зрения, тем бессмысленней становился труд, тем тоскливее было на душе. Так что в какой-то момент я сказал себе: «Все, ухожу из журналистики!». А надо сказать, что все эти годы я поддерживал связь с Мишей Сизовым и была мысль, что вот они с Игорем Ивановым делом занимаются, а я дурью маюсь. В конце 80-х, помню, много мы говорили, что нужно для народа потрудиться, что страна в отчаянном положении и должно спасать хоть остатки того святого, что осталось от Руси. Но у них слова не разошлись с делом, в отличие от меня. И так все сложилось, что я оказался в Сыктывкаре, в «Вере».

Не буду вдаваться в подробности, скажу честно – расставаться с Питером, с друзьями страшно не хотелось. Но Господь прихватил, как бестолкового щенка берут, да и перенес сюда. А потом за то, что я не слишком сопротивлялся, наградил – так щедро наградил, как Он один может одаривать. Сотни судеб и прекрасных русских лиц прошли передо мной за минувшие годы. Знакомство с этими людьми питало душу и поддерживало надежду. Сам по себе я, наверное, ни с кем заговорить не решился бы, если бы где повстречал. Но едешь в командировку и каждый раз просишь Бога: «Не ради меня, а ради наших читателей пошли мне Встречу». И Встреча происходит.

Одной из самых памятных была поездка в вятский поселок Кикнур. Ехал туда из Йошкар-Олы. В автобусе я обронил, обращаясь к бабушкам: «А как бы мне возле церкви сойти? Где тут у вас гостиница?» Слово «церковь» оказалось спасительным. Из «чужого» стал я «своим». И вот сошел, направился к гостинице, а там объявление, что, мол, закрыта на ноябрьские праздники, будь они неладны. Темень кругом, холод, пьяный смех и крики по всему селу. Но только начало мною овладевать отчаяние, вижу: с дороги машет одна из попутчиц. Специально осталась подождать, поглядеть, как я там устроюсь. Улыбнулась, повела к священнику. У священника меня принять не смогли, а бабушка Фаина (так ее зовут) опять меня ждет, опять по-крестьянски провидит, чем все закончится, хотя откуда ей знать было, что закрыта гостиница и так далее, ума не приложу. И прожил я у нее три дня, таких счастливых и плодотворных! Сразу несколько судеб приоткрылись, и каких...

А потом нужно садиться писать. И опять молишься: «Ради наших читателей, ради тех, о ком хочу рассказать, пошли мне, Господи, хоть немножко способностей». Если искренне просил, что-то приходит в немощную душу. Причем, не сразу, а много спустя, понимаешь, что не слишком напортачил, и перечитать себя бывает не стыдно. А иной раз, и такое случается нередко, всем доволен, а потом понимаешь, что обманул и себя и людей. В общем, что Господь дает – только то чего-то стоит, а не то, что сам придумал.

Владимир ГРИГОРЯН

ТРОПИНКА КО ХРИСТУ

Когда мне говорят: «Какие вы молодцы, что делаете такую замечательную газету!» – я всегда отвечаю, что мы делаем ровно столько, сколько позволяет нам Господь. Если бы не мы, так другие бы ее делали. Свято место пусто не бывает. Когда после 91-го года стали открываться храмы и в церковь потоком хлынули люди, подобное издание было необходимо, чтобы просвещать, рассказывать о православии, учить азам. Еще и сейчас в редакцию обращаются читатели, казалось бы, со странными для нас вопросами: расскажите, как правильно обращаться к батюшке, как вести себя в храме, как молиться. Хотя об этом уже столько раз говорено-переговорено... Такая газета была нужна. А почему она появилась именно в Сыктывкаре? Это уж никому неведомо.

Главное совпадение было в том, что здесь, в отдаленном уголке Русского Севера, в нужный час оказались несколько журналистов с редким тогда сочетанием профессионализма и веры. Однозначно, коллектив редакции создавался промыслом Божиим. Считаю, что Господь к этому главному делу вел и меня всю жизнь. Когда я учился в школе, мать рассказывала, что на второй день, как я родился, мимо, в соседнюю деревню, проходил какой-то путник и сказал, что я буду... Конец фразы мама, деревенская женщина, забыла, и я спрашивал: «Может, писателем?» – «Да нет, не писателем». «Тогда, может, поэтом?» – предположил я, потому что с детства писал стихи. «Нет, не поэтом. Ты будешь писать в газеты». – «Наверное, журналистом?» «Точно, журналистом», – обрадовалась мама, вспомнив такую сложную профессию. Я тогда не придал значения ее словам и после школы поступил в геолого-разведочный институт. Потом много лет работал геофизиком в полевых партиях, затем поменял еще несколько профессий, пока наконец судьба не забросила в журналистику, – и то первоначально в светскую газету. А когда узнал о существовании «Веры», то молился, чтобы меня взяли в редакцию. И скоро одиннадцать лет, как работаю здесь.

Сейчас, оглядываясь назад, можно с уверенностью сказать, что это, наверное, и было самое счастливое время моей жизни. Конечно, не в житейском плане, как это принято считать: чтобы семья, квартира, деньги, достаток и прочие блага. Этого-то как раз ничего нет. Но зато я был с Богом и трудился во славу Божию, помогая другим протоптать свою тропинку к Господу Иисусу Христу.

Евгений СУВОРОВ

назад

вперед

---

На глав. страницу.Оглавление выпуска.О свт.Стефане.О редакции.Архив.Форум.Гостевая книга