НА ЛАВОЧКЕ

КТО ПОМОЖЕТ?

В нашей газете некоторое время существовала рубрика «Светелка» – своеобразный клуб православных знакомств, благодаря которому верующие и одинокие люди могли бы найти себе спутника жизни. Благодаря «Светелке» кое-кому удалось создать семью. Но спустя некоторое время мы вынуждены были отказаться от этой рубрики. Уж больно много шарлатанов, расписывающих себя идеальными женихами и невестами, стали обращаться за помощью в поисках второй половинки. Почитаешь их объявления – ангел во плоти, а познакомишься поближе – лучше бы и не знать.

Труднее всего было с письмами из тюрем. Ну, как их проверишь? И поступать как в некоторых изданиях – «письма из мест лишения свободы не рассматриваем» – тоже не дело. Иным ведь не столько будущая жена нужна (почему-то мужская половина заключенных более активна), сколько просто участие, возможность переписываться, чтобы скоротать долгий срок. Ведь не секрет, что большинство вышедших из тюрем никому не нужны: не только друзьям и сослуживцам, но даже родным. С попавшим за колючую проволоку официально можно развестись, завести новую семью, тем самым лишить его жилья. Приходит такой из тюрьмы, а у него ни кола ни двора, ни работы. И никто не спешит на помощь, наоборот, все дают от ворот поворот.

А сколько горя и страданий приходится перенести в местах лишения свободы действительно ставшими на истинный путь исправления и уверовавшим в Бога? За колючей проволокой даже в стенах храма члены православной общины живут «по понятиям». Об этой непростой ситуации мы писали на примере православной общины храма Преп.Серафима Саровского в туберкулезной колонии в Ракпасе (Зло искоренимо, № 505, 2005 г.). Только за то, что член православной общины поздоровается за руку с «обиженным», он сам попадает в ранг «обиженного», не имеет права не только есть вместе с остальными осужденными, но и причащаться вместе с ними из одной Чаши. Такая вот жуткая ситуация.

Осужденный Константин Булгаков, поднявший через нашу газету эти вопросы, сейчас находится в очень непростой ситуации и хотел бы досрочно освободиться. Благодаря его инициативе в колонии была открыта Св.-Стефановская воскресная школа, где он сейчас, по иронии судьбы, не имеет возможности учиться. Не имеет и доступа к храмовой библиотеке, которая опять же благодаря его стараниям (просьбам о помощи и обращениям в различные СМИ) увеличилась с 200 до 2800 единиц. В колонии он ремонтировал и убирал храм, организовал производство свечей…

В своем ходатайстве об условно-досрочном освобождении он пишет: «Зимой 2005 года о.Антоний (Головин) благословил меня исполнять обязанности старосты общины. Мое вероисповедание и действия искренне решившего стать на путь исправления вошли в непримиримое противоречие с идеологией и образом жизни преступных авторитетов. В результате чего последние объявили меня на низшей ступени их иерархии. Из-за этого мне пришлось освоить специальность уборщика отхожих мест. Полтора года неофициально работал заготовщиком пищи для так называемой категории обиженных и уборщиком в столовой.

Но от гарантированного законом права на свободу совести, права «иметь и распространять религиозные убеждения и действовать в соответствии с ними» не отказался, несмотря на психологическое давление со всех сторон, на угрозы и неоднократные избиения преступными авторитетами и их приспешниками. Осуществляя право на личную безопасность, сейчас содержусь в отряде особого контроля.

С другой стороны, меня, как «обиженного», не допускают к собранным духовным сокровищам библиотеки, к Таинствам Церкви, к Богу. И доступа к этому лишен не только я, но и значительная часть осужденных, у которых только-только проявляются ростки веры. После условно-досрочного освобождения хотел бы в меру своих сил потрудиться на благо Церкви… Имею искреннее желание стать законопослушным и добропорядочным гражданином своей страны, добросовестно работать на благо родины».

Чтобы получить досрочное освобождение, Константину надо, еще будучи в зоне, найти работу, которой он будет заниматься на свободе. Конечно, в меру сил он и на воле хотел бы служить Богу. Но кто возьмет его, если даже многие монастыри сейчас не берут осужденных даже в качестве послушников. И этому есть вполне объективные причины: слишком много хлопот доставляет эта братия. Чего уж говорить о мирских предприятиях. Пока что у нас в республике, как, впрочем, и во многих других регионах, нет специальных реабилитационных центров по работе с осужденными. А ведь это очень важная проблема, которая требует решения.

Евгений СУВОРОВ

назад

вперед