«Разговорились с одной женщиной в бабушкиной деревне, и зашла речь о Боголюбове. “Боголюбский женский монастырь! – воскликнула она. – Благодатное место, обязательно побывайте там!” Собрались мы и поехали. Моя подруга Лена, с которой ездили в монастырь (она живёт в деревне, рядом с домом моей бабушки), всё рассказывала мне, гостье: “Ехал Андрей Боголюбский по поручению отца, и кони его остановились на этом месте. Он поменял коней, те снова остановились. Тогда он решил заночевать здесь. Разбил палатку. Тут, где теперь куполообразная арка, явилась Божья Матерь Андрею Боголюбскому. Здесь он построил монастырь”.

И вот мы у монастырских ворот. Как стали подходить к храму, точно крылья вырастают. Словно по воздуху несёт тебя какая-то сила: поднимает от земли и прямо-таки вносит в храм, минуя десятки ступеней. Такое ощущение. А как только переступишь порог, сразу оказываешься в молитвенном настроении. Батюшка тихо, осторожно читает молитвы, хор – словно ангельский, из одних женских голосов, – подхватывает эти молитвы.

В монастыре, как в хорошем, добром доме, монахини чутки к прихожанам – это так заметно. Вот заплакал малыш в ожидании причастия. Монахиня подошла к столику с чайником, на чайнике бирка: «молебная вода», наливает её в чашечку и, перекрестясь, брызгает на малыша три раза этой водичкой, тот унимается. В вазах сирень, ландыши – начало июня. Тюльпаны, садовые цветы. Храм в ремонте, но все иконы расставлены аккуратно.

В трапезной послушницы с пением молитвы Богородице чистили картошку. Это вспоминается мною почти всякий раз, когда я дома чищу картошку, и очень мне помогает. Вся та жизнь настолько проникает в тебя, что ты не можешь уехать оттуда прежней. В трапезной комары не кусаются – они просто висят перед тобой, словно застыв в каком-то благоговении, и вся атмосфера проникнута здесь этим благоговейным трепетом. Видно, даже комары это чувствуют.

В храме – памятная встреча с Ольгой, матерью пятерых детей. Она рассказала: «В церковь однажды пришла и говорю Господу: “Какого ребёнка Тебе отдать, чтобы он молился за нас?” И слышу ответ: “Всех. Одного в рай поведёшь, а других как же?”» Не любит, когда её называют матушкой: “Я не матушка, я грешная Ольга. Не я сильная, а Господь сильный...” В очереди на причастие пропускает всех до последнего, потом идёт сама, держа на руках младенца: “Идите, идите, я сильная, я потом”. Кланяется с “богоугодием” иконам и монахам, всем знакомым, и глубина её поклона не зависит от положения ребёнка на руках. Поклон её всегда почтителен, с подобающим смирением.

От Ольги узнала о монастырском батюшке старце Петре. “Хороший старец?” – спрашиваю. “У Бога плохих не бывает...”»

* * *