ПРАВОСЛАВНАЯ ЖИЗНЬ
МИЛОСТЬ РОЖДШЕГОСЯ В МИР ХРИСТА
На месте вертепа
|
В этом месте на подворье Кылтовского Крестовоздвиженского монастыря раньше ставился ледяной вертеп с иконкой Богомладенца Христа, где люди могли поклониться родившемуся Спасителю и поставить перед яслями свечи. Теперь тут вырос домик под двускатной крышей, приткнувшийся одной стеной к подворью. Но в преддверии Рождества от этого не становится грустно – наоборот. Помощь ближнему – главная свеча родившемуся Богу, а домик для этого и предназначен. В нём монахини устроили благотворительную столовую, которая может вместить одновременно до ста человек. Возведён он строительной компанией «Антрацит» (генеральный директор Владимир Анатольевич Торлопов). Работники этой фирмы уже много потрудились на храмах, помогают церкви.
Узнав, что строительство столовой подходит к концу, я отправился на подворье, чтобы поговорить с игуменьей Стефанидой об этом знаменательном событии не только в жизни обители, но и в жизни тех незащищённых людей, которые благодаря благотворительным монастырским обедам уже много лет спасаются здесь от голода. Долго пришлось уговаривать матушку Стефаниду поговорить со мной на эту деликатную во всех отношениях тему. В конце концов она согласилась…
– Строительство столовой – это большая радость как для гостей, которые питаются здесь, так и для нас, – говорит настоятельница, называя всех своих подопечных «гостями». – Раньше у нас 12 человек кушали, остальные же 50 стояли на морозе. Помещений-то на подворье нет, чтобы их пустить погреться. Настолько их было жалко… А сейчас все могут сесть за столы одновременно.
– Матушка, у вас питаются, наверное, в основном бомжи?
– Нет, что вы. К нам приходят не только бездомные неимущие, но и студенты, пенсионеры. И те, кто приезжает в город из районов по своим делам, а на питание им уже денег не хватает. И школьники, у которых родители работают, а они до вечера не могут их дождаться. Покушают, идут домой, своими делами занимаются. Приходят и другие люди, у кого трудная ситуация. Если взять в процентном отношении, то людей без определённого места жительства, наверное, всего четвёртая часть. Вот недавно женщина пожилая сломала руку. Живёт одна, готовить себе не может, приходит к нам поесть. Некоторые нас обвиняют, что мы людей кормим, поэтому они пьют, не работают, скандалят. Ничего подобного. В нетрезвом состоянии мы вообще не пускаем. Иногда приходят такие благообразные пенсионеры, которых прежде уважали и ценили в обществе, а теперь они едва выживают. Коммунальные услуги дорогие, пенсии хватает только на их покрытие и ещё на 10-15 дней, чтобы скромненько питаться. А на остальные дни денег уже не хватает. Они кушают у нас, а когда пенсию получат – придут, свечки поставят.
– Как много людей сейчас к вам приходит?
– В день по 60 человек. Мы кормим один раз в день: первое, второе, чай и к чаю какое-нибудь утешение – конфеты или печенюшку. Кормим мы так, как заведено в церкви: в постные дни постной пищей. Суббота у нас рыбный день, воскресенье – мясной. Каждое Рождество всем нашим гостям мы дарим подарки: собираем в пакет яблоко, мандарин или апельсин, шоколадку, конфеты. На Пасху – по яичку и куличу. Трапезу у нас они обязательно начинают с молитвы и заканчивают молитвой. Тексты молитв вывешены на стенках. Все знают «Отче наш» наизусть, новички сразу же разучивают. Многие из наших постоянных гостей теряются за зиму. За эти восемь лет, что мы кормим, человек пять только осталось из тех, которые с самого начала к нам стали ходить. Кто-то находит себе место работы, а многие замерзают, потому что ночуют где придётся. Одному, знаю, отмороженные ноги ампутировали, а в прошлом году нашего гостя Виктора подростки забили железными прутами до смерти. Просто ради баловства. В прошлом году, расследуя одно дело, милиция по канализационным колодцам нашла ещё семь человек убитых. Те бездомные, которые к нам сейчас приходят есть, говорят, что ночью им особенно страшно встречаться с подростками, которые группами нападают на них.
Рассказ матушки меня поразил... Всегда мне было жалко этих часто встречающихся на улице обездоленных людей. Но, оказывается, их доля ещё горше, чем мы представляем.
|
Наш разговор с матушкой проходил в новенькой благотворительной столовой. Просторный, светлый, тёплый обеденный зал с длинными рядами столов. Около одной из стен стоят большие электрические плиты, на которых дежурная сестра готовит в огромных многовёдерных кастрюлях суп и кашу, периодически помешивая булькающую пищу большим черпаком. Время приближается к обеду, сестра спешит, постоянно снуёт между плитами и помещениями подворья, куда ведёт отдельная дверь. На улице около церковной ограды уже собирается люд. Это, по-видимому, те, кто даже часов при себе не имеет, – «люди без определённого места жительства». Лица, опухшие от морозов и прочих невзгод.
– Матушка, а где вы продукты берёте, чтобы прокормить такую ораву людей? – спрашиваю игуменью Стефаниду.
|
– Благотворители жертвуют. Многие привозят целыми мешками и ящиками – крупы, масло. Прихожане с дач приносят капусту, картошку, огурцы, морковь и всякие соленья-варенья. Кто-то на помин души своих родственников несёт на дни памяти, а кто-то просто потому, что знает, что мы всех кормим. У нас ведь ещё проводятся чаепития с прихожанами. Месяц тому назад был указ владыки, чтобы в каждом приходе после каждой воскресной службы проводились чаепития. Литургия заканчивается, все спускаются в столовую, мы накрываем стол, батюшка тут же с ними сидит и беседует по душам. Друг с другом люди знакомятся, и так приход сплачивается, становится общиной. Особенно хорошо это для молодых, ведь верующим юношам и девушкам в городе сложно познакомиться, чтобы создать семью. Конечно, хорошо, что у нас в городе есть такие молодёжные центры, как в Кочпоне, но это же на окраине, не все могут туда пойти, потому что молодёжь учится в центре, у них каждая минута на счету, кто-то работает.
– А вот интересно: те, кого вы кормите, как-то вам помогают на подворье?
– Если нужда есть, то помогают и на кухне кастрюли носить, если надо – снег чистят. Сами предлагают помощь. Увидят, что я копаю землю, подойдут: «Матушка, давайте мы покопаем!» Они ведь кроткие, незлобивые. У них многому можно поучиться: и смирению, и сочувствию. Мы их всех любим.
Радости монастырские
– Матушка, у вас в монастыре и на подворье очень много святынь, мироточивых икон, от которых раньше люди получали исцеления. Сейчас такие исцеления совершаются?
– Да, от иконы Божией Матери «Скоропослушница» на подворье очень много исцелений и помощи по молитве. Многие из тех, кто получил помощь Пресвятой Богородицы, приносят в дар кто колечко, кто серёжки, кто цепочку, кто крестик. Мы уже из этих пожертвований сделали два венца, а сейчас изготавливается полностью риза. И от Феодоровской Божьей Матери тоже много исцелений происходит – она пребывает не на подворье, а в самом монастыре, в посёлке Кылтово. Все приезжают и просят, чтобы мы помолились. Мы советуем, чтобы и они молились. Достаточно бывает порой прочитать лишь один раз акафист перед образом Божьей Матери, чтобы по молитвам Пресвятой Богородицы Господь послал просимое.
К Феодоровской в основном все обращаются за тем, чтобы Господь послал детей. Иногда по много лет не могут забеременеть, многие отчаиваются, а узнают, что у нас есть такая благодатная икона, и едут к нам. Многим сыктывкарцам и людям из разных городов нашей республики она уже помогла. Также обращаются к нам за помощью из разных городов России. Вот из-под Санкт-Петербурга отец Илия и матушка Елена написали письмо, чтобы мы помолились перед Феодоровской за них. Пишут: «Сами мы не можем сейчас приехать, много дел на приходе». Мы прочитали акафист, я написала им ответ и только отослала его, получаю от матушки Елены письмо, что она уже зачала. Через девять месяцев у них сынок родился Ванечка, сейчас Господь им послал ещё доченьку Анастасию. Из Перми многие приезжают к нам, молятся перед Феодоровской, чтобы дети были, и тоже потом благодарят, присылают письма. Вот совсем недавно две сестры приезжали. У обеих больше чем по шесть лет не было детей, и обе по молитве перед Феодоровской почти одновременно стали мамами.
– К этой иконе можно сразу же в монастырь приехать, чтобы помолиться?
– Нет, только по моему благословению. Дело в том, что два года назад наш собор обворовали, похитили девять старинных икон, даже в алтарь залезли. После этого мы все старинные иконы перенесли в домовую церковь. И сейчас туда можно попасть только по моему благословению, чаще я сама езжу с паломниками к Феодоровской иконе. Крест Василия Пестерева у нас стоит в соборе, ко кресту и так сёстры допускают. От него тоже много исцелений – от слепоты в основном.
Хочу поделиться с вами большой радостью: наша прихожанка Ирина Владимировна Француз, юрист по специальности, она сейчас на пенсии, помогла нам собрать архивные материалы по истории монастыря – четыре большие папки документов. Два года работала. До этого мы обращались в архивы за пределами Коми – в Вологду, Устюг, Архангельск и Санкт-Петербург, а все материалы оказались в нашем сыктывкарском архиве.
И ещё одна радость. В честь нашей Кылтовской святой мученицы Елизаветы на монастырском кладбище мы построили часовенку. И очень скорбели, что у нас нет ей акафиста. А совсем недавно епархиальное управление выпустило Житие с иконами и акафистом новомученикам, в земле Коми просиявшим. И мы теперь по воскресеньям читаем два акафиста: утром, как и прежде, Воскресению Христову (на подворье в Сыктывкаре у нас храм Воскресения Христова), а вечером – новомученикам Сыктывкарским. Такой порядок у нас не только здесь, в подворье, но и в самом монастыре, и в Серёгово, и на нашем подворье в Айкино. Я считаю, это большое духовное событие.
– А когда у вас в Айкино образовалось подворье?
– После того как храм в Айкино сгорел и был построен новый, батюшка Андрей никак не мог наладить службы, не было клира. И прихожане, и батюшка об этом очень скорбели. И мы тоже, потому что Айкино я считаю колыбелью нашего владыки Питирима. Он после армии туда приехал на послушание, помогал строить отцу Георгию этот храм. Там он постриг принял и служил первое время как дьякон. И мне так скорбно было, что там нет служб. И вот мы с настоятелем Айкинского прихода отцом Андреем поговорили, чтобы он обратился с прошением к владыке за благословением образовать при его приходе подворье Кылтовского монастыря. Владыка благословил. Сейчас там постоянно две наши монахини несут послушание клиросных певчих. Службы идут регулярно, и люди стали снова ходить в храм.
– Матушка, а помните, как к вам в Кылтовский монастырь на 600-летие успения Стефана Пермского приезжал Святейший? Какое удивительное впечатление о себе он оставил у всех!
– Да, более участливого, более доброжелательного взгляда я в жизни не видела. Когда произошла его кончина, наступила какая-то растерянность, вплоть до того: «А что дальше будет?..» – матушка плачет, говоря эти слова. – Я всех своих родных уже похоронила: родителей, братьев, но с кончиной Патриарха я потеряла нечто большее. И все, кто с ним общался, говорят, что от нас ушёл святой человек. Храмик у нас при подворье небольшой, стоит на обочине, людей мало заходит, а тут после кончины Святейшего люди шли непрекращающимся потоком. Ставят свечи, весь канун заполнен ими, все записки подают за Патриарха, заказывают сорокоусты. На работу едут, поставят свечку: «Это за Святейшего». Одна бабушка принесла конфеты подушечки и две булочки. «Это, – говорит, – Патриарха помянуть». Так трогательно, так светло от этого на душе – видеть, как его любят.
А тогда, в 1996 году, в Кылтовский монастырь столько людей приехало на встречу со Святейшим! Из всех наших городов в такую даль добирались. Сам Святейший поражён был. И каждого он старался обласкать, кого прикосновением, кого взглядом, кого словом. Даже люди невоцерковлённые говорили: «Удивительный человек!»
– Я помню, что он тогда пообещал ещё раз приехать в Кылтовский монастырь?
– Да, когда мы подарили Святейшему картину с видом монастыря, написанную до революции, Святейший сказал, что приедет, когда монастырь будет такой же, как на этой картине. И хотя он не дождался этого времени, но в том, что монастырь развивается, – и его молитвы. Два раза в год мы поздравляли его с днём Ангела и с днём хиротонии. К каждому празднику он присылал нам письма. Все они у нас хранятся. И на каждое моё письмо отвечал лично. Придёт пасхальное или рождественское патриаршее поздравление, мы поставим его в рамочку, и сразу же чувствуется, что всё тут благословлено Святейшим, потому что там в конце: «Да благословит Господь ваши труды!»
Встреча на подворье
На подворье случайно встретился я с отцом Владимиром Якимцом – настоятелем храма Архангела Михаила из далёкого села Ижма, что на границе с тундрой. Батюшка в каждый свой приезд в Сыктывкар останавливается на Кылтовском подворье как обыкновенный паломник. В разговоре с ним выяснилось, что он, оказывается, с детства был послушником Почаевской лавры и встречался там со многими старцами, был келейником у почаевского старца Амфилохия, ныне причисленного к лику святых. Я попросил отца Владимира подробней рассказать об этом.
– Родился я близ подворья Почаевской лавры в городе Здолбуново, – начал он рассказ. – Это на Украине, в Волыни. Там жил под покровом Божьей Матери, и Она меня ведёт до сих пор.
Батюшка показывает мне образ Почаевской Богородицы, явившийся праведному Иову в огненном столпе:
– Каждый день я молюсь на этот образ, и по всей моей жизни Она меня ведёт, освящает мой путь. Более сорока лет иконка со мной всюду путешествует. Если настроение плохое или уныние нападает, я погляжу на Божью Матерь, и сердце сразу взыграет радостью. Всё осыпается как шелуха. Душа оживает, просыпается, начинает бодриться и устремляется по стопам Божьей Матери в горний Иерусалим.
Мне посчастливилось жить в одно время со схиигуменом Варлаамом, схиигуменом Стефаном, иеромонахом Андрианом, архимандритом Богданом, который всегда стоял у мощей преп. Иова Почаевского, и архимандритом Николаем, сейчас он митрополит Ижевский и Удмуртский.
Когда мне исполнилось лет семь, бабушка отвезла меня в Почаевскую лавру и отдала старцу архидьякону Стефану. Он сам из Харькова. Я целое лето помогал ему печь просфоры и участвовал во всех богослужениях: со свечой выходил, кадило подавал. И мне так понравилось – и еда монастырская, и жизнь. Спал я под иконостасом на клиросе на полу, возле иконы Божьей Матери. И спалось сладко-сладко. Столько времени уже прошло... А потом каждое лето на каникулах меня родители отвозили в Почаев. Со старцем Амфилохием жил в одной келье, был у него на послушании. Такой светлый старец, с длинными седыми волосами. Очень любил читать Псалтырь, каждый день прочитывал его от начала до конца – такое у него правило было. Полунощницу всю вычитывал, Часы и каждый день по 15 акафистов Божьей Матери. Очень любил Пречистую, и всех назидал относиться к Божьей Матери с большой любовью и постоянно молиться Ей. Спал он мало: вставал в четыре часа и ложился в час. Ведь, кроме правила, старец нёс послушание по Лавре: служил молебны, панихиды, был седьмичным, исполнял требы, исповедовал людей.
|
Дожил батюшка Амфилохий до 108 лет – и до конца держал все события в памяти. По его молитвам очень много людей исцелялось. Приносили ему потом гостинцы, подарки. У него всегда была радость на лице, улыбка. Он с любовью всех принимал в своей келье, кормил и денежек на дорожку давал. Как чадолюбивый отец для всех. Среди братии почаевской держал себя скромно, ходил тихо, без шума, каждому встречному поклонится и всегда скажет: «Простите, благословите!» Как сейчас помню, меня тоже учил: «В монастыре, брат, всего два слова должно быть: благословите и простите!»
Наука старца, видно, хорошо запомнилась отцу Владимиру: увидев, что я достал фотоаппарат, он мягко отказался сфотографироваться. Сколько не уговаривал его – ни в какую. А затем он пояснил:
– Знаете, когда старец Амфилохий умер, не смогли найти его фотоснимка. И мне он прежде так говорил про фотографирование: «Деточка, это тебе не надо. Ты должен быть смиренным, никто не должен ни видеть, ни знать тебя. Люди должны знать Иисуса Христа, Божью Матерь, а нас нечего знать. Мы должны быть смиренными послушниками, не выделяться». И сколько к нему приезжало журналистов о нём написать, но он всем говорил, чтобы не писали: «Вы лучше пишите про Божью Матерь, про Иисуса Христа, праведного Иова, других угодников – они были ревнителями, Господь их за это прославил. Если бы они стремились к славе и почёту, их бы никто после смерти и не знал». Прошли годы, Господь его возвеличил, показал, каким он был великим угодником Божьим. И мощи нетленные у него. Это мой современник, и вот его уже канонизировали. Даже изумляюсь: со мной ходил, жил рядом, провожал меня в дорогу, деньги давал, и сейчас мы ему молимся как святому.
Сколько я видел старцев – с Афона, из Псково-Печерской лавры, и первое, что всегда бросалось в глаза, – это их большая любовь к людям и к Богу. От них прямо исходило какое-то тепло. Даже когда они ничего не говорили, а только улыбались. Так же и старец Амфилохий всегда улыбался, всегда был радостный.
Однажды меня поразил такой случай. Где-то в 70-х годах приехал в Почаевскую лавру один монах с Афона. Ему тогда уже было под 90 лет. Привёз целую машину имущества. «Боже, – думаю, – какой монах богатый». Стали мы эту машину разгружать, а полмашины – масло оливковое в пятилитровых, десятилитровых и двадцатилитровых банках для лампад и ещё полмашины свечей восковых. Они разной длины, толстые такие. «Это, – говорит, – для молитвы». С собой у него из личного имущества абсолютно ничего не было. Только две книги: Новый Завет и Псалтырь.
То же самое и у о. Амфилохия – ничего лишнего. Всё, что ему приносили, он людям раздавал. В Почаеве всегда было очень много странников. Вся Россия туда ехала, весь Союз. Целая река людей. Лавра всех кормила, поила, одевала, обувала.
Ещё при мне произошёл такой чудесный случай. Некогда схиигумен Варлаам Черниговский, когда брал частичку преп. Иова, то чуть больше отрезал, чем положено. Ему было благословение маленькую частичку взять, а он отрезал побольше. Тогда сам праведный Иов явился ему в келью в светлом лике и сказал: «Ты зачем столько плоти у меня вырвал? Мне же больно!» Ручка его в Почаеве хранится; хоть и почернела, но тёпленькая, как человеческое тело. Мне сам Варлаам рассказывал об этом. При мне он исповедовался в этом грехе о. Амфилохию.
Не одно десятилетие довелось мне быть рядом с чудным старцем. Вначале я ему прислуживал, а потом мы служили вместе. В 1987–88-х годах я уже был псаломщиком, служил в Черниговском кафедральном Воскресенском соборе, а в 1989-м вышел на служение в сане священника. Когда в Киеве праздновали Тысячелетие крещения Руси, к нам приезжали все вселенские патриархи – 16 патриархов. У каждого я взял благословение, и каждый из них возложил на меня свою руку. Такая благодать и укрепление! И участие в этих торжествах: в их подготовке, проведении и в богослужениях – это незабываемое впечатление на всю жизнь…
Трижды мне удалось сослужить Святейшему Патриарху Алексию II: в Киеве, Чернигове и в Троице-Сергиевой лавре. Святейший всегда излучал заботу, внимание, простоту. Всегда был очень доступен людям, соприкасаясь с простым народом, болел их чаяниями, заботами, проблемами.
Когда я сослужил Святейшему, то было чувство радости. Дважды во время патриаршего служения я видел, как на него нисходит столп света. Это было в Почаеве и Троице-Сергиевой лавре. Я даже поначалу испугался, а потом обрадовался. И другие батюшки тоже это видели. Свет нисходил на алтарь, где стоял Святейший, когда он раздавал агнец Божий всем присутствующим. Столп света шёл с купола на Святейшего, на всех священников в алтаре, а потом расходился на всю церковь. Все при этом переживали радость и восторг.
* * *
Вот такой неожиданный рассказ услышал я, когда уже собирался уходить с Кылтовского подворья. Великая святость, Патриарх, знаменитые старцы – и небритые бомжи за монастырскими столами... Такая вот близость земного и небесного. И снова вспомнился мне ледяной вертеп, на месте которого монахини устроили столовую. Ведь и там – в холодной пещере, где на земле лежала простая солома и где родился Спаситель, – великое совершалось в неприглядности земного бытия.
Уже у выхода обратил я внимание на портрет Святейшего, установленный на заупокойном кануне. Какой-то бомж, исхудалый, в засаленной одежде, поставил на канун свечку и стоял перед портретом Патриарха, шевеля губами. Расслышав, как он простыми, своими словами что-то просит у Святейшего, я заспешил на улицу – слёзы подкатили к горлу, не мог их больше сдержать...
Евгений СУВОРОВ
 | назад |
| вперед |  |
