Здравствуйте, дорогая редакция моей любимой газеты «Вера»!

В 14-м выпуске прочитала в рубрике «Вертоград» ответы московского протоиерея Дмитрия Смирнова о детском садике. Очень хорошо, что вы об этом напечатали. У нас с мужем двое детей – 4 и 6 лет. Когда-то мы оба были некрещёными безбожниками, верили в ту «правду», о которой нам рассказывали в школе, но верили не очень – потому и стали искать чего-то. Сейчас стараемся быть православной семьёй. С самого рождения Насти и Коли привозим их в храм, причащаем. Однажды побывали семьёй в О-ском монастыре на Нижегородчине, и игумен его не благословил нам отдавать детей в сад.

Год назад у меня умерла мама, которая жила с нами и помогала мне с детьми. Она была тоже категорически против детского сада. С тех пор, как её не стало, я пробовала обойтись без садика. Родители мужа живут недалеко от нас и согласились сидеть с внуками, пока я на работе. Но вскоре отказались – решайте, сказали, свои проблемы сами, а мы не обязаны и не можем.

На работе же весь коллектив постепенно стал внушать мне мысль, что не водить детей в детсад – ненормально, что им будет очень трудно жить, учиться потом в школе и т.д. Надо сказать, что работала я в библиотеке, причём безбожной – на полках там стояли книги по атеизму, а вместо книг по истории России детям выдавали историю СССР. Библиотекари, особенно молодые, на дух не переносили ничего православного. Душа моя не принимала тех рамок, за которые нельзя было выходить, и это отражалось на здоровье – по ночам болела голова, «стреляло» в висок, лицо стало дёргаться. Ведь тяжело человеку, принявшему православие, выдавать детям безбожную литературу, а их родителям – детективы и развратные журналы, и при этом молчать, ссылаясь на то, что каждый на своём месте, что «я – человек подневольный» и т.п. Вот временами меня и заносило, и я разговаривала с людьми на «религиозные темы», но никогда ничего не навязывала, если меня не спрашивали.

Местный батюшка, отец Николай, тоже не видел ничего плохого в светском детсадике. Он сказал, что в садик ходить детям можно, а родителям их нужно работать. И самое главное, добавил он, молиться. Слова батюшки не принесли мне облегчения, но я прислушалась к людским советам и пошла в Котласскую администрацию за направлением в детский садик. Три месяца его не могла получить, ведь я раньше отказалась от ДОУ.

Вроде бы что может быть тише библиотекарской работы, но тишина у нас стала напряжённой, как перед бурей. И вот однажды нервы у меня не выдержали, я нагрубила своей старшей напарнице, которая не позволяет мне давать людям читать православные книги и вашу газету (а «Вера» очень многим нравится). «Да пошли вы!» – говорю, хлопнула дверью и ушла. По улице шла и ревела. Какое уж там смирение! Потом позвонила директору и попросила меня уволить. Та предложила мне с месяц подумать, но я сказала, что больше не могу работать на этом месте, и всё.

Как только я ушла с работы, дали направление в садик, да ещё в тот, что считается у нас самым хорошим – не престижным, не дорогим, а просто хорошим. Дети ездят раз в неделю в бассейн, с ними занимаются толковые преподаватели. После долгих раздумий мы решили водить детей в садик. И им там очень понравилось. Конечно, за стол там никто с молитвой не садится, и когда Коля (ему 4 года) перекрестился перед едой, воспитательница сделала ему замечание: «Зачем ты крестишься? Не надо так делать». А дома мы без молитвы за стол не садимся. В садике дети с 8 утра и до 6 вечера, их там отучат и думать о Боге, и все молитвы они забудут – вот чего я боюсь.

Но, с другой стороны, это подготовка к школе. Да ведь и школы у нас тоже неправославные, и сами учителя в большинстве своём неверующие.

С воспитательницей бывает трудно найти общий язык. Дочку в садике обижала девочка – толкала её, дёргала за платье, «командовала». Я обратилась к педагогу, а она говорит: та девочка из очень хорошей семьи, она никого не обижает, просто у вашей Насти адаптация, это не дома над младшим братом командовать...

Сейчас я работаю на дому переплётчицей на полставки. Из библиотеки я ушла окончательно, а других мест нет пока. Муж вынужден был устроиться в другой город, на опасную и тяжёлую работу, чтобы нас прокормить. Рабочие там почти все пьют, а он держится, молодец. Уезжает в 5 утра, возвращается домой поздно вечером. Я дома весь день одна. Есть время навести порядок, отдохнуть, почитать книги. Да и вообще знаю, что это хорошо, когда жена и мать – дома...

Только почему-то душа болит. По детям скучаю – не привыкла без них. Маму вспоминаю, друзей, которых тоже нет уже в живых. И нападает какая-то апатия, тоска – хочется чем-нибудь заниматься, хотя бы работать по своей специальности, но в православной библиотеке. В коллективе было тяжело, но одной – тоскливо. Живу затворницей, вычеркнутая из общественной жизни. Иногда выпить хочется (да не дошла ещё до того, чтобы пить в одиночку). Муж придёт домой, поест и, после правила вечернего, спать. Скучаю по людям! Одно греет – есть время почитать «Веру».

Я не жалуюсь, – наоборот, слава Богу за всё! Я очень благодарна, что имею жизнь, которой по грехам своим не заслужила, – про нашу семью говорят, что она хорошая. Но я всё по-русски мучаюсь «вопросами». Думаю: может, забрать детей из садика? Но детям там нравится, а вот дома – уже не очень. Ну что ж, уже вечер, поеду забирать детей из садика.

Может, какой-то батюшка, располагающий временем, или кто из читателей, мучавшихся проблемами, подобными моим, ответит мне на это письмо? Буду очень рада. Храни вас Бог!