ПРАВОСЛАВНОЕ ОБРАЗОВАНИЕ
РАЗНОМЫСЛИЕ ИЛИ ВРАЖДА?
Или о том, провалился ли курс ОПК
Урок № 3
В школах и вузах закончился учебный год, наступила пора итогов – экзаменов и зачётов. Своеобразный экзамен сейчас выдерживает и школьный эксперимент, запущенный два месяца назад в четвёртых классах средних школ в 19 регионах России, – подводятся итоги введения курса «Основы религиозной культуры и светской этики». Успешно или не очень этот курс влился в учебный процесс – это пока ещё обсуждается, но некоторые цифры известны. Александр Кондаков, гендиректор издательства «Просвещение», где печатались учебники, сообщил: «Расклад такой: порядка 40% семей выбрали светскую этику, примерно треть – основы православной культуры, около 25% – историю мировых религий, и совсем небольшие блоки (по 10-20 тысяч экземпляров) – культуры иудаизма, буддизма или ислама».
Этот факт либеральное издание «Новая газета» прокомментировала в статье с интригующим названием «Война двух колоколен. Политическая борьба и преподавание религии в школе. Первые итоги». Не без злорадства там отмечалось:
«Первые неудачи эксперимента выявились уже спустя неделю после его начала. В Московской Патриархии царит некоторое разочарование... Весь февраль и март о. Андрей Кураев (автор учебника «Основы православной культуры». – Ред.) посвятил поездкам по всем 19 регионам, где начинается эксперимент, встретился с большинством учителей, которым поручено преподавать ОПК, и на итоговой пресс-конференции не выглядел счастливым. Он привёл типичный рассказ провинциального священника о встрече с учителями – преподавателями ОПК: “Ощущение такое, что я – прокажённый. Они даже из вежливости НИЧЕГО не взяли из моих рук”. Напомним, что по личному указанию Медведева священнослужителям преподавать новый предмет запрещено. Протодиакон обвиняет российских учителей в “тоталитарности” сознания.
“Начавшийся эксперимент, – заявил Кураев, – это судорожная, истерическая попытка ответить на три вызова времени. Во-первых, это глобализация. Как нам, не превращаясь в Северную Корею, сохранить свою цивилизационную идентичность. Во-вторых, это вызов гастарбайтеров, вызов ислама. Необходимо сохранить традиционный для России ислам народов Поволжья от ближневосточных спонсоров, у которых акценты расставлены совсем по-другому. В-третьих, это демографическая проблема. Необходимо детям привить вкус к жизни, вкус к семье”. Раз уж зашла речь о “русской идентичности”, протодиакон не мог не пожаловаться на гнусных бояр, как всегда исказивших волю доброго царя. “К сожалению, – признал он, – складывается ситуация, когда курс ОПК внедряют те, кто долго с введением этого курса боролся”. Отец Андрей прямо обвиняет Министерство образования, с которым у него теперь жестокая война, в фальсификации воли родителей – в некоторых городах и регионах России изучать православие в школе не захотел никто!»
Далее приводится статистика. В «исконно русских» Томской области и Красноярском крае изучать ОПК будет лишь 19% учащихся, в Новосибирской и того меньше, в Калининградской области – 34%... Относительного успеха ОПК добились лишь в Костромской области (75%), в Ставропольском крае (около 60%) и в Тверской области (62%). По официальным данным, в Пензенской области ОПК не пожелал изучать ни один (!) человек – 62% учащихся здесь будут знакомиться со светской этикой, остальные – с историей всех мировых религий.
«Подобный провал эксперимента с точки зрения РПЦ МП о. Андрей Кураев объясняет сложными интригами “кремлёвских башен”, которые уж очень боятся усиления влияния Патриарха Кирилла, – утверждает «Новая газета». – Автор учебника испытал и свой личный провал. “В издательстве «Просвещение», – пожаловался он, – мой учебник ОПК на стадии его печати в типографии безо всякого согласования со мной подвергся идеологической и радикальной правке. Урок № 3 (о Боге) они сократили в 2,5 раза. Столь радикальное сокращение урока обрело зримо-цензурное воплощение”. Руководство “Просвещения” вычеркнуло из учебника разъяснение понятия “Бог”, заявив, что не допустит “пропаганды креационизма” и что это противоречит Конституции».
«Битва башен»
Вот такой триумф – с точки зрения либерального обозревателя. Он, правда, не упомянул, что «противоречие Конституции» было высосано чиновником из пальца. В Министерстве юстиции по настоянию о. Андрея Кураева провели экспертизу и в Уроке № 3 не нашли никаких неувязок с главным законом страны. По поручению министра юстиции эту экспертизу возглавлял заслуженный юрист РФ Сергей Шахрай – один из авторов действующей у нас Конституции. Но даже к его слову гендиректор «Просвещения» не прислушался. Не поколебало его и мнение Академии наук, посчитавшей Урок № 3 самым интересным в учебнике. Дело закончилось тем, что автор учебника по ОПК воззвал к учителям: «У меня есть просьба к педагогам: ведите, пожалуйста, этот урок по его электронной авторской версии».
Как видим, ещё на стадии подготовки учебника «светски» настроенные чиновники устроили самый настоящий саботаж. Продолжился он и «на местах». Даже либеральная «Новая газета» признаёт: «Главная заслуга в том, что в большинстве регионов победили светская этика и история мировых религий, принадлежит местным органам образования. А при нынешней конструкции властной “вертикали” трудно предположить, что чиновники от образования заняли такую позицию вопреки мнению своих губернаторов». Обозреватель заключает: «При желании первые результаты эксперимента по преподаванию религии в светской школе можно трактовать по-разному. Тут прав о. Андрей Кураев – многое будет зависеть от битвы “кремлёвских башен” и использования в ней религиозного фактора».
Кто тут прав, это ещё надо посмотреть. Так ли уж всё зависит от «кремлёвских башен»? Какой-либо внятной идеологии нынешней власти что-то не наблюдается, если опирается она вовсе не на идеи «светскости» или «православности», а на крупный капитал и на стремление к какому-никакому согласию в обществе. Причём последнее – условие для нормального существования первого.
Вообще, если кто заметил, нынешние власти очень живо реагируют на изменения настроений в обществе. Будь то недовольство пенсионеров отменой льгот или волнения в Пикалёво – крутые меры следуют моментально. Но чаще власти действуют на опережение, пользуясь высокотехнологичными средствами прощупывания общественного мнения, в том числе данными из Интернета – что люди ищут там, что сами пишут в социальных сетях и т.д. Может, это и хорошо для демократии, ведь власть и должна знать желания людей, и тут вроде как не важно, высказаны они на официальном референдуме или просто в интернет-чате. Но обольщаться не стоит – наши мнения в первую очередь интересны властям в охранительных, так сказать, целях. Например, «наверху» знают, что большинство населения страны выступает за то, чтобы убрать мумию Ленина с Красной площади. Но также там известно, что большинство не пойдёт на баррикады ради этого. А вот коммунисты бунтовать будут. Так зачем Ленина убирать? Ильич, лёжа в Мавзолее, ведь не мешает олигархам зарабатывать свои деньги. Также, думаю, власти знают, что большинство поддержало бы введение основ православной культуры в школах – народ-то у нас, в принципе, «за духовность». Но опять же никто на баррикады не пойдёт. А учитываются-то как раз мнения недовольных. И таковые имеются налицо: часть всё тех же коммунистов (из воинствующих безбожников) и атеистически настроенные демократы-либералы. Вместе они поднимут такой крик... Кому это нужно? Вообще удивительно, что за 15 лет удалось-таки «продавить» эксперимент с «основами религиозной культуры».
Так что уповать на «кремлёвские башни» не стоит. Власть дала нам единственное, что могла дать, – возможность выбора. Это и выбор самих родителей между светским и православным предметами, и выбор общественного мнения, которое может повлиять на их решение. Что касается общественного мнения, то накануне эксперимента оно было сформировано отнюдь не православными, а либералами-атеистами из центральных СМИ и Министерства образования. Как ни печально, но им противостояли в основном лишь отдельные священники и архиереи. В либеральных изданиях посмеивались, описывая, как «попы» пытались «перешибить» административный ресурс Минобраза: «Например, архиепископ Ставропольский Феофан провёл более сотни встреч с губернатором и краевыми министрами, а архиепископ Екатеринбургский Викентий даже подписал “обязывающий” договор с областным Министерством образования. Но статистика – вещь упрямая, и она показала, как далеки от реальности разговоры о “духовном возрождении” России в ограде РПЦ МП!»
Спрашивается, а стоило ли «ставить» на переубеждение чиновников? Не проще ли было обратиться непосредственно к родителям и объяснить им: «светская этика» – это не «светский этикет»: там будут учить не светским манерам, а всего лишь атеистическому взгляду на жизнь; а вот на ОПК вашим детям расскажут, что нужно любить Родину, хранить крепость семьи и духовные традиции своих предков. Оказывается, что не проще! Увы, не может архиерей обойти всех родителей и прочитать им проповедь. Такая разъяснительная работа по плечу лишь многочисленным общественным организациям, состоящим из единомышленников. Но откуда взяться таким единомышленникам, если даже по вопросу вводить или не вводить православное образование в школы у нас, православных, случаются чуть ли не драки?
Монизм против христианства
На последних Рождественских чтениях, которые проводились в Москве как раз в те дни, когда в 19 регионах родители выбирали между светской этикой и ОПК, меня поразил один эпизод. Листая указатель докладов (а это довольно толстая книжка, столько докладчиков!), в разделе «Христианство и наука» наткнулся я на знакомую фамилию – Г. Л. Муравник, сотрудник Управления образования центрального округа Москвы. Удивило даже не то, что Галина Леонидовна, биолог по образованию, выступает на конференции физиков и математиков (как потом оказалось, тому была причина), а удивила тема доклада: «Биогенетический закон Э. Геккеля. История и уроки фальсификации». О Муравник я слышал лишь в связи с нападками на учебник «Общая биология» для 10-11 классов Сергея Вертьянова, у которого два года назад брал интервью (Запрещённое знание, «Вера», № 563). Учебник этот, развенчивающий дарвинскую теорию эволюции, в своё время стал «последней каплей» для десяти академиков, написавших знаменитое письмо Президенту Путину против клерикализации школы. Галина Муравник также выступила против учебника, публично обвинив автора в «глупых ошибках на уровне школьной программы» и подтасовках. Критика её была настолько жёсткой, что Вертьянов сообщил руководству Муравник, что подаёт на неё в суд. И вот теперь Галина Леонидовна сама подготовила, так сказать, антидарвинистский доклад, развенчивая эволюциониста Геккеля. Что бы это значило?
Доклад её поставили в самый конец конференции, но всё же я его дождался. Начала Галина Леонидовна с рассказа о том, как ещё на первых Рождественских чтениях, в 1992 году, ей подсказали заняться темой мистификации Геккеля. Наверное, все со школы помнят рисунок человеческого зародыша, у которого по мере созревания вырастают рыбьи жабры, хвост и прочие рудиментарные органы, в точности повторяющие ход эволюции от рыб до млекопитающих. Вот её-то и придумал Эрнст Геккель. Картинка зародышей с жабрами до сих пор впечатляет наших юных школьников, накрепко убеждая в эволюционном происхождении человека, и до сих пор на экзаменах по биологии тянут билет с вопросом «Биогенетический закон Э. Геккеля». Хотя все учёные знают, что этот «закон» – самая заурядная подделка.
Как рассказала Г. Муравник, она обложилась старинными фолиантами и пол-отпуска провела, выясняя истину. «Нетрудно увидеть технологию, которую использовал Геккель, – заключила она. – Он просто взял рисунки из монографий уважаемых учёных-эмбриологов, где-то убавил, а где-то прибавил по нескольку миллиметров». Подлог Геккеля раскрылся почти сразу после опубликования его теории, вызвав возмущение среди эмбриологов. Поступок его назвали бессовестным и ему перестали подавать руку. Фальсификатор письменно покаялся в подлоге перед коллегами, но перед публикой продолжил развивать свою теорию, так что некоторые его даже называли «немецким Дарвином». Что же им двигало?
В 1899 году вышла работа Геккеля «Мировые загадки. Общедоступные этюды по монистической философии», которая была снабжена послесловием «Символом веры Чистого Разума». Весь пафос этого «символа веры» был сугубо антихристианский, его сразу же взяли на вооружение все, кто занимался тогда атеистической пропагандой. В. И. Ленин писал: «Сотни тысяч экземпляров книги, переведённой тотчас же на все языки, выходившей в специально дешёвых изданиях, показали воочию, что книга эта “пошла в народ”, что имеются массы читателей, которых сразу привлёк на свою сторону Э. Геккель... Нет такой бешеной брани, которой бы не осыпали его казённые профессора философии. Весело смотреть, как у этих высохших на мёртвой схоластике мумий – может быть, первый раз в жизни – загораются глаза и розовеют щёки от тех пощёчин, которых надавал им Эрнст Геккель».
В своей книге Геккель, точь-в-точь как и в рисунках эмбрионов, примитивно переврал христианство, утверждая, что Дева Мария – «четвёртое божество», Папа Римский также имеет «ранг божества», что святым католики молятся как «подчинённым божествам». Обвинив христианство в многобожии (так он исказил догмат о Троице), Геккель сформулировал свою собственную «троицу», включив в неё Правду, Добро и Красоту. На место Библии он поставил собственную книгу «Естественная история миротворения», которую Л. Толстой назвал «евангелием для неверующих». Взамен христианству Геккель предложил свою «монистическую религию», о которой писал: «Мы как прочный фундамент её (религии) понимаем исключительно “чистый разум” – мировоззрение на основе науки, опыта и разумной веры (научной гипотезы)… В противоположность этому все другие формы религии опираются на откровение, т.е. на сверхъестественное явление, противоречат научному опыту и чистому разуму и, следовательно, принадлежат к области фантазии и вымыслов». Геккель был убеждён, что существуют непреодолимые противоречия между современным пониманием природы и христианским мировоззрением. Это и диктовало ему программу действий: «противопоставить новую веру разума старой вере откровения».
Программный код
Удивительно, как этот «монизм», который и вправду стал настоящей религией (Геккель хвастался: «В XX веке большая часть храмов перейдёт в руки свободных монистических общин»), похож на то, что написали наши «десять академиков» о вере и разуме в известном письме Путину! Слушал я Галину Леонидовну и недоумевал: если она против геккельского «монизма», то как же оказалась в лагере тех самых академиков-атеистов?
И почему так ополчилась на учебник Вертьянова? Ведь всё, что она говорит про Геккеля, есть и в его учебнике, в главе «Неправомерность биогенетического закона». Он там тоже пишет, что «жабры» зародышей никакие не жабры, а складки тканей гортаней, в которых расположены железы (Муравник их называет «глоточными карманами»). Критикуя «биогенетический закон» Геккеля, Муравник зашла даже дальше Вертьянова, упомянув об открытиях биологов К. Бэра, Ф. Харстанга и Л. Берга, из которых следует, что не историческое развитие вида отражается в эмбрионе («онтогенез есть повторение филогенеза»), а наоборот. Муравник привела пример с головастиком лягушки, у которого на одной из стадий появляется клюв, похожий на птичий, а затем утрачивается по мере «взросления» головастика. Исходя из теории «немецкого Дарвина» птицы появились намного позже лягушек, поэтому и клюв в «эмбриональной летописи» должен проявиться после «стадии лягушек». Но этот и другие факты наблюдения показывают иное.
Вообще же, как я это представил со слов Муравник, непонятные признаки эмбрионов схожи с забытым хирургическим инструментом в теле оперируемого или с кодом увлечённого программиста. Старший мой брат рассказывал, как он, работая в военном НИИ, получил задание переписать «вражескую» компьютерную программу. Главная трудность, с которой он столкнулся, – совершенно неуместные куски кода. Американский программист, составивший эту программу, похоже, часто отвлекался от непосредственной задачи и делал наброски на будущее – позже их копировал, а оригиналы набросков оставлял на прежнем месте, отметив знаком «выключки», чтобы не мешали работе программы. Точно такими же рудиментами «программного» творчества, наверное, являются и клюв у головастика лягушки, и прочие эмбриональные странности. О чём это говорит? Что созидание живых существ – дело некоего Творца, Программиста всего сущего. Так следует из доклада Г. Муравник. Спрашивается: так что же не поделила она с Вертьяновым?
Когда Галина Леонидовна закончила выступление, физики и математики (а именно им читался доклад) не спешили с вопросами. Тогда из первого ряда встала девушка в платочке и спросила: «А как вы относитесь к учебнику биологии Сергея Вертьянова?» Муравник сразу сменила тон, обрушившись с обвинениями в подтасовках, словно Вертьянов «Геккель в квадрате». В самый пик её отповеди я услышал скрип за спиной – это по ступенькам лектория к кафедре спускался непонятно откуда взявшийся... сам Сергей Юрьевич Вертьянов. Вот так номер!
Лицом к лицу
Конфликт ведущему удалось погасить объявлением: «Конференция окончена, лекторий закрывается, сейчас будем гасить свет». Народ, впрочем, не расходился, и я обратился к Вертьянову:
|
– Сергей Юрьевич, помните, я у вас интервью брал? Это что же получается – в вашем учебнике подтасовки?
– Кто это сказал?
– Галина Леонидовна.
– Ну, у неё и спрашивайте!
Подхожу к Муравник, спрашиваю, какие конкретно претензии есть к учебнику. Та отвечает:
– А вы взгляните на заднюю его обложку. Там хвалебные рецензии авторитетных биологов. Например, Рубцова, профессора биофака МГУ. А я знаю, что они таких рецензий не давали.
Возвращаюсь к Вертьянову: так, мол, и так, рецензии поддельные. Тот молча достаёт из портфеля листок бумаги, читаю: «Среди имеющихся в настоящее время учебников по общей биологии для средней школы учебник С. Ю. Вертьянова является, с моей точки зрения, одним из самых удачных. Можно также подчеркнуть, что учебник полностью соответствует программе по биологии для поступающих в вузы (в частности, МГУ)». Подпись: А. М. Рубцов, доктор биологических наук. И даже печать наличествует.
|
Иду снова к Галине Леонидовне: «А у Вертьянова документ имеется». Та называет другую фамилию – иду опять к Вертьянову, он достаёт ещё один документ; я – снова к Муравник... Этак я курсировал несколько раз. Галина Леонидовна перечисляла грехи Сергея Юрьевича, а он их с успехом отражал.
Абсурдность ситуации заключалась в том, что оппоненты стояли в десятке шагов друг от друга, но так и не пожелали сделать шаг навстречу и выяснить недоразумения.
Позже с удивлением узнал, что Галина Муравник, помимо должности методиста Управления образования центрального округа Москвы, имеет должность проректора в... Библейско-богословском институте апостола Андрея Первозванного, а прежде была даже сотрудником Отдела религиозного образования и катехизации Московской Патриархии. То есть человек она православный. Сергей Вертьянов тоже православный – даже поселился рядом с монастырём, в Дивеево. А вот понять друг друга не могут. Впрочем, как утверждает интернет-энциклопедия «Википедия», их различает отношение к креационизму: «Галине Муравник ближе богословское обоснование научных данных, а не их отрицание. К примеру, для Тейяра де Шардена или отца Александра Меня, как и для многих его современных последователей (сторонников так называемой телеологической эволюции), эволюция природы – это процесс восхождения и преображения творения, своего рода “инструмент” в деснице Создателя. А Вертьянов представляет то богословское направление, которое буквально трактует текст Священного Писания. Православные фундаменталисты, в том числе и Вертьянов, группируются вокруг миссионерско-просветительского центра “Шестоднев”, который возглавляет протоиерей Константин Буфеев, кандидат геолого-минералогических наук. Девиз центра: “Никто не должен думать, что шестидневное творение есть иносказание”, – это цитата преподобного Ефрема Сирина».
К слову сказать, прот. Константин Буфеев много лет в рамках Рождественских чтений вёл конференцию «Православное осмысление творения мiра и современная наука», на которой выступали в основном биологи и ботаники. Собственно туда и должна была пойти Галина Леонидовна со своим антидарвинистским докладом, а не к физикам-математикам. Но в нынешнем году конференцию закрыли. Из Отдела религиозного образования отцу Константину прислали резолюцию Преосвященнейшего Меркурия, епископа Зарайского: «Считаю означенную тематику находящейся за рамками утверждённой Святейшим Патриархом темы Рождественских чтений. В течение многих лет проводимая полемика не принесла добрых плодов. Высокая арена Рождественских чтений должна служить консолидации, а не разобщению».
В Евангелии сказано: «Надлежит быть и разномыслиям между вами, дабы открылись между вами искусные» (1Кор. 11, 19). Но почему разномыслие так быстро оборачивается у нас непониманием и столь явной враждой, что людей приходится насильно разводить в стороны, подальше от греха? Сами «разобщённые», впрочем, с таким решением не согласны. Постоянные участники конференции о. Константина Буфеева недоумевают: «Недовольство многолетней работой секции высказывали лишь представители нового модернистского эволюционного богословия – дарвинисты, а также духовные последователи Тейяра де Шардена и других представителей “телеологического эволюционизма”. Если на нашей секции и могли встретиться отдельные ошибочные суждения, то решать проблему следовало всё-таки путём диалога и рассуждения...»
* * *
Всё-таки приходится признать, что наша православная общественность иногда и вправду слишком буквально следует слову апостола Павла, рождая «разномыслия» на пустом месте. Это подтверждает история с другим православным учебником. Когда Кураев писал его для ОПК и этот учебник ещё никто в глаза не видел, уже тогда столько критики вылилось от нашего брата, что противникам ОПК оставалось лишь цитировать и цитировать «самих православных». Да и сам отец Андрей, надо признать, порой не выбирает выражений. Посетив все 19 экспериментальных регионов и, видимо, разочаровавшись от встреч с чиновниками, на итоговой пресс-конференции он ляпнул: «Я бы своих детей, если бы они у меня были, на ОПК не отдал». Тут же в газетах появились заголовки: «Кураев не отдаст своих детей на ОПК». Ну разве так можно? Эксперимент только начался, а сам автор учебника его уже хоронит.
Вообще скепсис – какая-то наша общая болезнь. Та же Г. Л. Муравник свой доклад закончила таким заупокойным обертоном: «Факты, приведённые в моём сообщении о беспрецедентной фальсификации “биогенетического закона”, не изменят общую ситуацию. «Биогенетический закон» по-прежнему будет занимать своё привычное место в школьных учебниках, оставаясь предметом изучения и восхищения “гением” его автора. Я не питаю иллюзий – в ближайшее время вряд ли что-либо изменится. Остаётся только ждать, что время всё расставит по своим местам». Да кто же сказал, что нам надо ждать?! Чего ждать? У моря погоды? Есть проблема – её надо решать, кричать на всех перекрёстках «караул», как это делают противники православного образования. Лишь тогда и услышат.
Что же касается ОПК, то всё ещё только начинается. В апреле Патриарх Кирилл выразил недоумение: как могло получиться, что в Пензенской области 100% родителей выбрали светскую этику, историю религий, и ни одного голоса за ОПК? Ведь даже в Чечне 4% выбрали православный предмет, а тут – сугубо русский регион. В Пензенской области служит как минимум 200 священников – получается, они тоже находятся в тех 100 процентах, кто выбрал светские предметы? «Видимо, организаторы подтасовки не подумали, что хоть какой-то процент надо было оставить, чтобы убедить людей в добровольности». Свои недоумения Патриарх озвучил не один раз, последний – 4 июня на пресс-конференции в Петрозаводске. Марианна Шахнович, координирующая в Минобразе разработку учебных пособий для экспериментального курса, ответила в «Ежедневном журнале», что пензенский парадокс объясняется историей с местными “затворниками”, которые скрывались в выкопанной ими пещере и называли себя православными. А то, что “батюшки и матушки” не выбрали ОПК, то разве может Патриарх им это запретить? Объяснения Шахнович были высмеяны всё тем же о. Андреем Кураевым. А в ответ на укоры, а как же заповедь «Возлюби врага своего», отец протодиакон заметил: «Если Шахнович своим поведением спровоцирует еврейские погромы и будет просить у меня крова – с радостью приму Марианну Михайловну, и будем коротать с ней время в религиоведческих дискуссиях. А пока я совсем не обязан помогать её карьере, её бизнесу и её лжи».
Как бы там ни было, первый этап эксперимента закончился. Судя по двум месяцам преподавания ОПК, никаких эксцессов, ставящих под сомнение этот предмет, не было. Со временем родители разберутся, что к чему, и этому помогут сами учителя ОПК, из которых, можно надеяться, постепенно составится то общество единомышленников, что встанет на защиту православного образования в школе. Как минимум атмосфера в школе должна измениться настолько, что рассказывать всерьёз ученикам о «биогенетическом законе» Геккеля преподаватели биологии постесняются. А сами школьники, отвечая на тест ЕГЭ (привожу пример вопросника 2004 года): «взаимосвязь онтогенеза и филогенеза отражает закон...», из четырёх вариантов «правильно» выберут слово «биогенетический», но при этом будут посмеиваться: «Мы-то знаем, кто такой Геккель».
Михаил СИЗОВ
фото автора
 | назад |
| вперед |  |
