ФОТОЛЕТОПИСЬ
РОДОСЛОВНАЯ СЕМЯШКИНЫХ
|
Всё чаще слышу о том, что нам надо вернуться к своим «корням». И правда: человек, знающий свой род дальше, чем до третьего-четвёртого колена, становится сильнее духовно – он ощущает себя частью рода, а свою жизнь – звеном в бесконечной цепочке жизней предков и потомков. Но как вернуться? Наверно, поэтому сейчас многие занимаются составлением родословных. Вот и я выяснила, что все мои предки были православными крестьянами, многие прожили до преклонных лет, вырастили много детей, всю жизнь работали, защищали Отечество. Жили, соблюдая Божьи законы. Не губили природу, берегли её, а она кормила и согревала их. Мы, Семяшкины, жили, а кое-кто и сейчас ещё живёт в местечке Гőгőра. Дома были большими, многие – в два этажа. Правда, они не уцелели. К счастью, в нашем роду и до меня интересовались, «откуда мы есть пошли». Ещё в конце позапрошлого столетия Таисия Терентьевна Шаньгина, урождённая Семяшкина, догадалась со слов своей старшей сестры написать о наших корнях.
...Это было примерно в 1740 году. Село Ижма тогда называлась Ижемской слободой. Образовалась она благодаря царским указам: отдельным жителям были выданы грамоты на расчистку земель под покосы, пашни, промысловые угодья. Здесь и поселился наш родоначальник Кирилл Семяшкин (годы его жизни примерно 1740–1810). От него-то и раскинуло ветви родословное древо Семяшкиных, которому около 300 лет.
Одному из сыновей Кирилла, Михаилу, захотелось переселиться за реку Ижму. По преданиям, был Михаил Кириллович кряжистым, сильным мужиком, поэтому ему дали прозвище Ош Миш («ош» в переводе с коми – медведь, а Миш – сокращённая форма имени Михаил). Именно он и стал одним из первых жителей села Бакур.
Так и видится мне: вот переезжает Ош Миш в лодке на левый берег реки, всматривается в окрестности... В пяти километрах от реки выбрал он низинную местность, пленившую его своей красотой, и стал обживать её. Место было хорошо ещё тем, что тут не гуляли буйные северо-западные ветры – от них защищала почти вкруговую расположенная возвышенность. Работая топором, Ош Миш вырубал могучие лиственницы, строил дом, охотился на зверей и птиц, ловил рыбу. Потом, построив дом, конечно, вернулся в отцовское поселение – Ижемскую слободу, чтобы сосватать себе невесту, и после свадьбы перевёз её на другой берег, в новый дом. Как будто подарил своей молодой жене, а потом и всему нашему поколению весь этот ещё мало обжитый простор с лесами, озёрами, зверями и птицами. И, как говорится, стали они жить да поживать...
|
Иногда бывает так: родословную параллельно составляют близкие родственники, охватывая материал, им доступный, и какую-нибудь родственную ветвь всё-таки упустят. А вот если наработки объединить, то получается картина довольно-таки полная. Так вышло и у меня. Начав искать сведения о предках в республиканском архиве, в метрической книге 1903 года я нашла запись о рождении моего отца. В записи значилось, что его отцом был Марк Кириллович. Значит, моего прадеда звали Кириллом. Ещё до начала работы над родословной мне было известно, что мой земляк из наших же, Семяшкиных, уже составил родословную. В его древе нас не было. А сейчас, когда я узнала имя моего прадеда, снова зашла к нему. И всё стало ясно. На одной из ветвей значилось имя Кирилл, а дальше продолжения не было. Вот эта ветвь и является нашей, что и подтвердилось архивными документами. Мне осталось только дополнить эту ветвь. Это значит: прадед – Кирилл Агафонович, его шестеро сыновей (один из которых дед Марк, мой отец), мы – его дети, потом наши дети и дети наших детей и т.д. Стоило мне чуть копнуть – и всё встало на свои места. Спасибо моему, теперь уже не такому далёкому, родственнику Степану Семяшкину. Наши прадеды Кирилл и Феоктист, оказывается, были родными братьями.
О наших родителях и прародителях, а также о приоткрывшейся жизни того времени хочется немножко рассказать. Вот в 1885 году в Бакуре освящают новую церковь во имя Нерукотворного образа Спасителя. Через девять лет открылась церковно-приходская школа, располагавшаяся в крестьянском доме. В первый год там училось всего 10 мальчиков. В 1910 – уже 74. Девочек в школу не принимали. Училище помещалось в крестьянских домах. В 1912 году лучшие ученики, в числе которых были Антон и Фёдор Семяшкины, ездили в губернский центр Архангельск.
|
На фотографии 1917 года – племянник моего прадеда Терентий Феоктистович Семяшкин изображён во время службы в царской армии в 1917 году. Во время русско-японской войны 1904 г. он был в плену в Японии и там вёл ежедневник с зарисовками из жизни японцев. В метрических книгах сказано о нём: унтер-офицер Каргопольской команды, уволенный в запас, Терентий Феоктистович Семяшкин. Его брат Антон Феоктистович Семяшкин – запасной унтер-офицер Архангельского резервного батальона. Впоследствии, до организации колхозов, он владел большим оленьим стадом. Сохранились воспоминания о том, что в Бакуре Семяшкины занимались также изготовлением поделок и гребней из костей животных. Заготовки приносили из тундры. Однажды привезли большой бивень мамонта, который, по рассказам, долго лежал на берегу реки Кедва, а люди сначала приняли его за бревно. В Бакуре, в местечке Куштысь, до сих пор стоит дом Терентия Феоктистовича Семяшкина, в котором резали поделки из кости.
Вечерами ходили на посиделки. В Бакуре было немало хороших голосов, организовался сильный церковный хор, который даже ездил выступать в Москву. В 1935 г. участники его приезжали и в Сыктывкар. Пели народные песни, заняли второе место. В этом составе был и мой отец Харлампий. Мой дядя Киндей Маркович ещё 17–18-летним юношей в 1919 году в составе Ижмо-Печорского полка дошёл до Северной Двины, и там полк попал в плен к англичанам. Их увезли как заложников в трюмах английского парохода в Англию, в лагерь Уитли Бей, недалеко от Ньюкасла. После восьми месяцев плена наших солдат обменяли на английских военнопленных.
|
Из наших же, Семяшкиных, хорошо известен был в республике участник войны композитор Глеб Васильевич Семяшкин, автор песни «Печора-река». Ижемский хор под его руководством побывал не раз с концертами в Москве и за рубежом. Его двоюродный брат Томас Семяшкин всю жизнь проработал журналистом в городе Печоре, а его дочь – Валентина Томасовна Семяшкина – ныне возглавляет Комитет по спасению реки Печоры, эколог. Представитель молодого поколения Сергей – правнук Глеба Семяшкина – покоряет горы, известный путешественник. Внук Антона Антоновича, Степан Семяшкин, – поэт-песенник, художник. Недавно была презентация диска с его песнями.
Многие Семяшкины в советское время работали в разных организациях райцентра. Каждый день в мороз и в зной ходили туда на работу пешком за пять километров, но никто не переехал жить поближе к работе, не оставил поселение предков. Более того, вместо состарившихся домов в местечке Гőгőра до сих пор вырастают новые дома. В одной из песен Степана Семяшкина о наступившей весне, о прилёте журавлей, о предстоящих тяжёлых работах на земле в последних строчках звучит просьба: «Дай же нам, дай же нам, Господи, сил!» И я прошу Господа, чтобы он дал силы, здоровья и разума нашим нынешним и последующим поколениям, чтобы раскидистое, почти трёхсотлетнее родословное древо не высохло и дальше благополучно росло и развивалось.
Елена СЕМЯШКИНА
г. Сыктывкар
Фото и документы из архива С. Семяшкина, Е. Семяшкиной, А. Терентьевой.
 | назад |
| вперед |  |
