ХРОНОГРАФ
СТО РАЗ УВИДЕТЬ
Вещи часто не такие, какими кажутся. И события, и люди. Пять лет назад мы даже на эту тему напечатали «Цветник духовный». В нём ангел говорит своему спутнику: «Вещи не такие, какими кажутся, – со временем ты поймёшь это. Даже если ты имеешь крепкую веру, тебе надо ещё взрастить в себе большое доверие к Богу. Ибо всё, что происходит, по воле Божией направлено к твоему благу».
На днях Республика Коми отметила своё 90-летие. Главным событием праздника стало открытие в старинном селе Иб (по-коми – Ыб) на р. Сысоле Финно-угорского этнопарка (природно-ландшафтного историко-культурного музея-заповедника). В планах – строительство здесь рыбацко-охотничьей деревни, стоянки оленеводов, подворий финно-угорских народов, интерактивных археологического и палеонтологического музеев...
Село это, в полусотне километров от Сыктывкара, для меня не чужое. В своё время – в 80-х годах прошлого века – отсюда начинался мой путь в Церковь. В здешнем Свято-Вознесенском храме настоятельствовал иеромонах (ныне архимандрит) Трифон (Плотников) – после службы в храме мы подолгу беседовали у него в церковном домике за чашкой чая. Впоследствии батюшка стал духовным попечителем нашей газеты. Сюда не раз паломничали мы с семьёй на 12 святых источников. Здесь, помню, в начале 90-х мы с коллегами крыли крышу заброшенной часовни свт. Стефана Пермского, пытаясь сохранить её от разрушения...
Кстати, со святителем Стефаном связано предание. Оно гласит о том, что некогда святитель приплыл сюда по реке Сысоле и по полноводному в то время ручью Конгыр-шор поднялся до самого высокого в окрестностях холма – Кубри-мыльк. Отсюда св. Стефан начал проповедь Слова Божия, но местные жители-язычники её не приняли, закидав святителя камнями и не пустив на ночлег. За что Стефан назвал народ здесь «худым». Удивительно, но среди названий деревень села так и закрепилось: одна из них стала называться на русский манер Худой-грезд. И в самом деле – в Ибе эта деревня пользовалась не лучшей репутацией (здесь почему-то рано умирали мужики). Спустя пять веков в знак покаяния местные жители принесли сюда крестным ходом из села Вотча икону свт. Стефана, отслужили молебен и в один день подняли часовню в честь святителя – ту самую, у которой мы спустя более чем сто лет и крыли крышу толью. С той поры деревня Худой-грезд стала Степановкой... А в конце 1990-х годов на этом холме был основан женский монастырь в честь прп. Серафима Саровского.
В январе этого года история с этнопарком меня зацепила вот каким эпизодом. У парка появился первый частный инвестор, решившийся вложить свои миллионы в горнолыжный комплекс. Олег Осипов – уроженец села, и подобный комплекс уже построил в Кирове. По проекту трассу предполагалось устроить как раз на склоне Кубри-мылька, а домики горнолыжной станции возвести в непосредственной близости от монастыря. Настоятельница монастыря м. Иеремиила выступила против, но мало ли мест в России, где рядом с монастырями и ночные клубы, не то что базы отдыха возводят. Тем не менее на общественных слушаниях Олег выразил свою позицию так:
– Монастырь – это, в первую очередь, тишина. Мы с этим согласны. Здесь же будут работать подъёмники, будет гам и смех. Поэтому мы уступили. Будем развивать пока только один склон. Не исключаю, что через несколько лет мы оборудуем ещё несколько склонов, но не рядом с монастырём...
И вот открытие этнопарка. К этому событию приурочили проведение в нём первого мультифестиваля под открытым небом «Ыбица» (финно-угорской кухни, национальных игр, этномузыки и пр.). Ожидали, что будет тысяч 10 гостей, а приехало втрое больше (и таким образом этнофестиваль стал крупнейшим в России, но не в этом дело).
Скажу честно: несмотря на этот эпизод с предпринимателем Олегом Осиповым, я чувствовал насторожённость по отношению к проведению шумного фестиваля в Ибе, на холме близ источника 12 апостолов. Всё-таки поездки в Иб для меня всегда были прежде всего мини-паломничествами. Поэтому ехать не хотелось. В голове рисовались картины: пьяная молодёжь, дикие игрища, сумасшедший грохот – а ведь пост идёт как-никак. Но Господь устроил так, что после всенощной я побывал там.
Уже вечерело, большинство массовых мероприятий – хороводы, игры – уже закончились. На фестивальную поляну лились из леса прелые ночные запахи, по холмам вокруг расползлись кучки отдыхающих, на горе вдали белела освящённая неделю назад монастырская церковь прп. Серафима. Несмотря на разрешённое к продаже пиво, пьяных я практически не видел, и этническая музыка, хоть и громкая, совсем не была ужасной. На сцене исполняла свои зажигательные и лиричные песни моя любимая российская группа «Иван Купала». А в сторонке, я слышал, молодые люди пели под гитару свои добрые песни «о главном», и никто им не мешал. Слышал я и то, как восхищались они прекрасным видом на монастырь – таким типично русским ландшафтом, который уже сам по себе воспитывает. Видел, что люди, впервые узнав, что в селе есть монастырь, ходили к его стенам посмотреть... Конечно, наплыв людей создал пробки на подъезде к селу, но мне было с чем сравнить: случалось бывать на такого рода фестивалях, и потому это не стало неожиданностью. Зато я сразу представил, что будут писать в Интернете: «Всё – плохо. Просто ужасно...» И не ошибся.
«Всё плохо» – в Интернете это как профессия. Или болезнь. Она свойственна людям, живущим в замкнутых мирках. А блогосфера – это такой мирок, в котором говорить о чём-то позитивном не принято. «Покушать нечего, огромные очереди за шашлыками, в туалет, мусорки переполнены, пробка в 60 км и поход 5 км пешком – издевательство над людьми...» Это ещё самый мирный пост такого типичного потребителя, без ругани. А так – чем изощрённее обругаешь, тем выше твой статус в глазах других «френдов» в сети. И что характерно: почти не встретишь отзывов о том, что же происходило на фестивале, что звучало.
И я подумал, что если б вместо того, чтобы самому съездить в Иб, сидел у компьютера и пытался увидеть всё глазами этих «юзеров», то так бы и остался при своих насторожённо-критических мыслях и о парке, и о фестивале, и, наверное, «со знанием дела» потом сравнивал бы его с устюжской «Вотчиной Деда Мороза» – чисто коммерческим начинанием. Но вот увидел своими глазами – не чужими – и в голове появились мысли о том, как может дальше развиваться моё любимое село, как вообще должен строиться в XXI веке русский микрокосм... Много чего передумал я, возвращаясь оттуда.
А вечером в Интернете смотрел беседу прот. Дмитрия Смирнова с Петром Мамоновым о том, как этот замечательный актёр и музыкант пришёл к вере.
«Хочу поделиться, – говорил он. – Какие-то у меня очень оптимистические настроения по поводу будущего нашей страны. Я не знаю, ни на чём не основанные. Столько встречается хороших людей! Когда вера пришла, как-то видение изменилось, глаз изменился. Наверное, их ещё больше было, а я не видел». «Да, – солидно подтвердил о. Дмитрий. – Глаз меняется. Это верно».
Мне подумалось: чтоб глаз изменился, для начала нужно хотя бы просто заставить его потрудиться. Встать, поехать и увидеть своими глазами.
Игорь ИВАНОВ
 | назад |
| вперед |  |
