БЕЗУМСТВО ХРАБРЫХ

Именно в том интервью я впервые прочитал о задуманной им необычной акции, которая впоследствии в билетных кассах будет простенько называться «Литературным вечером». Подумалось: быть может, там заштатный священник Иоанн Охлобыстин и ответит на все эти вопросы?

В июле он рассказывал корреспонденту, что 10 сентября появится перед зрителями на стадионе «Лужники». «И если Господь сподобит на мудрость, поделюсь тем, как представляю себе окружающий мир, что подразумеваю под словом “русские”».

И вот «Лужники», 20-метровая пирамида, на экранах начинается обратный отсчёт времени – 77 минут. Иван поднимается по лестнице, читая эпиграф из своей «Доктрины» – слова митрополита Иоанна Снычёва: «Что же, будем ли мы покорно ждать, когда яд бездуховности и религиозного одичания, окончательно затуманив наше сознание, подорвёт основы государственного бытия Руси? Или всё же попытаемся вернуть им изначальный священный смысл, возвысимся до понимания своего служения, своего долга – не только индивидуального, личного, но и всенародного, соборного?» Почти два часа под холодным дождём Иван Охлобыстин говорил о том, что думает о жизни, о Родине и её будущем, о том, что такое народ, – а после каждой «главы» ударял в гонг, словно бы ставя восклицательный знак.

Да и всё его выступление было сплошным восклицательным знаком, может быть, поэтому лично я так и не смог дослушать – потом прочитал его весьма продолжительную речь-«концепт». Чтобы представить её объём – это 9 полос сплошного текста в нашей газете. Всё это было прочитано, и, судя по многочисленным отзывам, с интересом воспринято. Кем? Прежде всего молодёжью.

Слушая его, я невольно вспоминал принцип проповеди апостола Павла, которого ещё называют апостолом свободы: быть с эллинами, как эллин, а с иудеями как иудей. Так и Иван пытался быть понятным для современной довольно-таки скептической, замороченной Интернетом и телевидением молодёжи: то и дело переходил на лозунги, очевидно актёрствовал, – всё это, конечно, по возрасту от меня далеко. Но ведь и Охлобыстин не юноша – как-никак 45 лет. И самое сложное – не просто говорить их языком, но войти в круг представлений о мире современной молодёжи.

О том, что это сознательная попытка пробиться в одну из самых закрытых для Церкви и самых влиятельных на общество областей – шоу-бизнес, Охлобыстин говорил прямо: «Моя работа даёт мне возможность делать и говорить о том, что я чувствую, о важных для меня истинах для большого количества народа. Я бы никогда не добился такой возможности, если бы не паразитировал на индустрии шоу-бизнеса. Причём сама индустрия знает, что я на ней паразитирую, и соглашается на это. Я, скажем так, посол в массовое бессознательное масс-медиа...»

Невозможно представить хоть кого-то ещё в нашей стране, кто мог бы решиться на такое – читать перед тысячами людей на огромном стадионе довольно-таки трудный текст. Некоторые ушли с этого «литературного вечера» в недоумении. Кто-то потом написал, что это был ловкий актёрский пиар-ход. Другие посчитали, что «заумные речи – не более чем реклама нового тарифного плана «Билайн» (от чего сам мобильный оператор, конечно, открестился). Поэтому совсем не удивительно, что большинство комментаторов так и перешло с обсуждения экстравагантной формы подачи на содержание послания – идею Империума.

Было в сказанном немало такого, с чем трудно согласиться. Например, с видами на будущность России. Но основное – разве не знали мы этого прежде? Вот, например: «детей должно быть столько, сколько Господь рассудит подарить вам. Пытаясь противодействовать воле свыше, планируя семью и оправдываясь отсутствием возможности содержать большую семью, мы обрекаем себя на самоуничтожение – сначала духовное, потом физическое». Подобное мы не раз слышали и от иерархов Церкви.

Это кажется фрагментом проповеди перед прихожанами: «Читайте детям перед сном – это самый верный способ наладить с ними доверительные отношения на всю жизнь, читайте им Священное Писание… читайте им художественную литературу, где прославляются настоящие ценности, где хорошие люди всегда побеждают».

Точно из майданных речей патриотических ораторов этот фрагмент: «Русский не умеет жить для себя. Когда он молится в храме, он молится за весь мир. Когда он выходит навстречу врагу, за его спиной – все человечество. Русский рождён быть героем или святым! Посередине – ничего нет!»

А это, наверно, пламенный призыв старца: «Несть спасения вне Православной Церкви! И всё!»

Или почти предвыборная программа: «Никогда соотношение богатых и бедных в нашей стране не было столь непропорциональным. Оно и понятно: хлеб не растим, газом торгуем. Правда, навар от народных ресурсов на всех не делим, – чай, не в Кувейте. В армию с медициной не вкладываемся – футбольные команды покупаем. Ну, хоть так, спортом отвлечь молодёжь от русских размышлений можно...»

И в самом деле – ещё 5 сентября, Иван Охлобыстин заявил, что собирается баллотироваться в президенты России. И в этом заявлении было тоже что-то скоморошье, что-то от юродства. Но он же и объясняет, что общество не воспримет прямой разговор о «русскости», да и «политика будет смотреть косо, ещё не дай Бог начнёт душить Церковь... Но эту идею можно продвигать в виде ролевой игры...» Правда, очень скоро заштатному священнику напомнили про документ Архиерейского собора, запрещающий выдвигать свои кандидатуры на выборах в органы представительной власти. Иван смиренно согласился: Церковь дороже.

Я – шут гороховый, говорит Охлобыстин о себе. Но всегда помнит и о своём священстве. В сегодняшней затхлой атмосфере, наполненной страхами, цинизмом и лицемерием, громко прозвучал голос храброго человека – и был услышан. Быть может, сегодня это и самое главное – интонация, убеждённость, а не «концепт».

Скажу, что стало самым ценным для меня во всем этом. Соединяя несоединимое, перепрыгивая барьеры привычного и не просто задавая, но и нелицеприятно отвечая на «проклятые вопросы», Иван Охлобыстин явил для меня образ современного русского человека с его противоречиями, глубинами, достоинствами и несовершенствами – а значит, позволил заглянуть в себя, точно в зеркало.

Оттого таким естественным, таким русским кажется его ответ – слова, которыми завершил своё выступление Иван на пирамиде в Лужниках: «Всё, что я сказал до этого, не будет стоить ничего, если в моих словах не будет любви. И если мы не успеем научиться любить, вселенная сметёт нас и наш мир, как ветер сметает пыль с руин заброшенного храма. Потому что любовь и есть смысл нашей жизни. Это и есть Доктрина 77».