ДУХОВНЫЙ САД СЕМЬИ ЗАЯКИНЫХ

30 сентября, в праздник Веры, Надежды, Любови и матери их Софии, в Сыктывкаре состоялся заключительный гала-концерт V Международного фестиваля «Вера. Надежда. Любовь». В этом году заметно расширилась география участников: в столицу Коми приехало более 80 человек из 8 регионов России, в том числе артисты из Белоруссии, благодаря которым фестиваль приобрёл статус международного.

Главный приз достался усть-куломской группе «Июль». Победителями во взрослой категории стали Евгений Мурашко и Андрей Добриян из Белоруссии в номинации «Вокальный дуэт» и гостья из Йошкар-Олы Ирина Игнатьева – «Исполнитель-солист».

Очень порадовали семейные коллективы. В этом году их было восемь. В номинации «Вокальный дуэт» в юношеской категории выиграли сёстры Любовь и Надежда Филипповы из Сосногорска. Специальным дипломом за исполнение патриотических духовных кантов награждён ансамбль «Духовный сад» из Пермского края, в котором участвует всё семейство отца Сергия Заякина – настоятеля Благовещенского храма посёлка Ильинский. После фестиваля наш корреспондент встретился с о. Сергием и м. Еленой Заякиными.

– Батюшка, расскажите, как вы пришли к Богу и стали священником? Вы родились в верующей семье?

– Нет, я детдомовский. Ничего о своих родителях не знаю, наши воспитатели нам не рассказывали о них. После рождения три месяца пробыл в доме малютки, потом меня определили в детский дом, где воспитывался до первого класса, затем перевели в интернат в город Чёрмоз.

В детстве я помогал местным старушкам: то огород вскопаю, то снег перед домом разгребу, то дрова наколю. И вот таким образом подружился с одной верующей бабулькой, Анной Ивановной Усатых, как сын родной ей стал. Она и договорилась с местным батюшкой Александром, чтобы он меня окрестил. Мне тогда 15 лет было. Отец Александр и сейчас ещё живой, хоть и очень старенький. После крещения стал я помогать ему по храму. Вот так и пришёл к вере.

Вскоре переехал жить в Пермь. Там устроился в Верхней Курье, у другой верующей – бабушки Лены. И ей я тоже приглянулся. Поступил в техническое училище, выучился на киномеханика. Одновременно стал подрабатывать в театре оперы и балета. Отец Александр направил меня в хор Троицкого кафедрального собора, к отцу Иоанну Сексяеву. Стал я петь в архиерейском хоре. Сверху с хоров смотрел на торжественную службу – и душа замирала. Служба мне очень нравилась.

Однажды отец Иоанн (потом он, с принятием монашества, стал архимандритом Стефаном, настоятелем Стефановского монастыря), увидев моё усердие, привёл меня к владыке Афанасию на собеседование. Владыка поговорил со мной, прослушал и – за хороший голос – взял вначале к себе в послушники и пономарём. Потом я иподьяконствовал и одновременно продолжал петь в архиерейском хоре. В 18 лет поступил в Духовную семинарию, через два года стал священнослужителем. Вот такая простая история.

– А с матушкой Еленой где познакомились? – интересуюсь.

– В том же архиерейском хоре. Она из известной у нас священнической семьи – отца Петра Байдина. Отец Пётр привил всем своим детям и нам, его зятьям, любовь к пению, чтобы мы восславляли Бога через духовные песнопения. Все вместе мы пели, когда собирались по праздникам в доме у отца Петра и матушки Риммы, а потом и сами в своих семьях продолжили эти традиции.

– А сколько детей у отца Петра?

– Шестеро, – вступает в разговор матушка Елена, – два сына и четыре дочери. С детства мы с родителями ходили в храм, помогали им, пели на клиросе. Все родились поющие, с голосами. Когда выросли, один мой брат стал священником, второй – работает на заводе, но поёт в архиерейском хоре, две сестры вышли за священнослужителей, стали матушками.

– А у отца Петра было какое-то музыкальное образование? – продолжаю расспрашивать.

– Нет, он закончил всего четыре класса, – говорит матушка Елена, – потом стал работать. Родители его были верующие, тоже любили петь, и дома в их семье часто исполняли духовные канты. Когда отца во времена Хрущёва рукоположили во священники, ему два раза пришлось ездить в Москву, чтобы разрешили служить. В ту пору он работал на заводе имени Ленина в Перми. Тогда это был закрытый военный завод, и его никак не отпускали. Было это в 1957 году. Вначале он служил в городе Осе, потом в Нытве, Лысьве, Чёрмозе и последние 14 лет – в Ильинском. 45 лет служения. Наша семья переехала в Ильинский ещё при жизни папы. Отец Сергий служил с папой вместе два года, потом папа умер, и вот уже 13 лет как мы живём в Ильинском.

– А как зародился ваш ансамбль?

– Однажды в праздник сидели за столом и пели духовные канты, – отвечает батюшка. – Мы всегда их исполняли на все праздники – и для души, и перед гостями. И вот я предложил матушке: «А не попробовать ли нам выйти на сцену? Может, споём немножко, два-три канта. Нельзя такую духовную красоту скрывать от людей». Матушка поддержала меня. И вот выступили перед народом, им очень понравилось. Многие потянулись через наши песнопения в церковь, как-то на людей это благотворно влияет, даже неверующие обращаются к Богу. Везде стали нас приглашать с концертами. Мы не отказывали. Потом родилось и название нашего ансамбля – «Духовный сад». Смысл такой: люди через эти песнопения могут памятовать о рае, быть в радости о Господе.

– Первое наше выступление состоялось одиннадцать лет назад на праздник Веры Надежды, Любови и матери их Софии в нашем поселковом клубе, – добавляет матушка. – Канты мы исполняем без музыкального сопровождения. Когда мы давали интервью на Пермском телевидении, директор телевидения посоветовал не изменять своему направлению – потому что сейчас многие исполняют духовные песни под гитару, под фонограммы. Мы же стараемся возродить традиции русского народного пения. В старину народ пел и в праздники, и на работе. Даже в монастырях во время послушаний монахи исполняли духовные канты.

– Ваши выступления являются как бы проповедью Христа, это миссионерское служение? – продолжаю расспрашивать участников ансамбля.

– Совершенно верно, – соглашается батюшка. – Везде люди встречают нас «на ура». Администрации в каждом селе готовятся к приезду нашего ансамбля, встречают торжественно – как самых почётных гостей. И получается, что в конечном итоге мы приводим людей к Богу, к чистоте, к святости – то есть люди меняются через наши песнопения и приходят к Господу.

Мы уже объехали весь Пермский край. Ещё побывали, наверное, в 30 городах России. Например, в 2008 году узнали, что в городе Дубна проходит фестиваль духовной музыки, решили поучаствовать и... получили там первое место. А сейчас вот приехали в Сыктывкар на фестиваль «Вера. Надежда. Любовь».

– Духовные канты, которые вы исполняете, специально подобраны?

– Эти канты собирались нашими родителями на протяжении многих лет, – говорит матушка, – переписывались от верующих бабушек в тетрадки. Потом самые любимые мы себе переписали. Авторов слов большинства кантов мы не знаем. А в последнее время появилось и много новых духовных песен. Мы слушаем разных исполнителей и то, что ложится нам на душу, берём в свой репертуар. Это канты о России, о святых, о мучениках, просто о наших грехах, о нашей жизни. Вот «Житейское море», «Родник» – это новые.

– Батюшка, вас сразу же после Перми перевели в Ильинский?

– До Ильинского я несколько приходов сменил. Вначале семь лет служил дьяконом в Пермском кафедральном соборе, затем, после рукоположения во священники, меня назначили в село Усть-Сыны, после него в Сретенское перевели. Затем в Кунгурском районе два прихода окормлял, после этого ещё несколько раз мы переезжали всей семьёй с прихода на приход. Потом в Успенской церкви в Перми служил, сейчас в Ильинском уже 13 лет. Всего 23 года в священническом служении...

– А вот скажите: раньше легче было служить, чем сейчас?

– Вначале очень тяжело было. Ни жилья, ни облачений, ни богослужебных книг – ничего не было. Одно облачение на все службы. В первые годы в храм в основном одни бабушки ходили, 70–90-летние. И вот эти бабушки нас с матушкой за красивое пение любили. Тогда на клиросе-то певчих не было, вдвоём с матушкой службу правили. Я в алтаре, она – на клиросе. Возглас дам и бегу к ней на клирос помогать...

– Больше нам приходы в Кунгурском районе нравились, – поддерживает разговор матушка. – Там народ более верующий. Мы там старинный Крестовоздвиженский храм ремонтировали в селе Серьга, дом церковный для семьи священника строили. Нам негде тогда жить даже было – и все жители помогали: приходили и работали бесплатно и мужчины, и женщины. Бабушки 80-летние придут, брёвна шкурят. Батюшка их отправляет домой, а они не уходят: «Да мы на селе только топором махать и умеем. Это нам не тяжело». Бригада строителей, мужчин семь человек, тоже бесплатно работала. Во славу Божию. Сельские мастера Царские врата вырезали, иконостас, а иконы один местный художник написал.

А храм большой, кирпичный, трёхпрестольный. В нём после закрытия клуб сделали, кино крутили, танцы устраивали. И нам вначале один маленький придел выделили. Так бабули в него ходили через кинотеатр, даже когда кино шло. Поначалу-то под одной крышей и кинотеатр, и дискотека, и церковь размещались, пока целиком здание не отдали. А сколько в церковь ходило! Сейчас народ в Ильинском тоже помогает, но мало таких, кто во славу Божию бесплатно трудится. Но что говорить, люди везде хорошие есть.

– А на службы в Ильинском сколько приходит?

– В воскресенье полный храм, сотни полторы людей. Храм-то у нас небольшой. А по будням десятка два-три. Весной – летом и того меньше, все на огородах пропадают.

– У вас тоже своё хозяйство есть?

– Как же, картошку, капусту, овощи выращиваем. Раньше скотину держали: козу, гусей, поросят. Но уже года два, как пришлось отказаться от них, потому что постоянно в разъездах с ансамблем. Так что пожертвовали скотинкой-то, – вздыхает матушка.

– Мы всюду ездим, и к нам в Ильинский люди отовсюду приезжают, – меняет тему разговора батюшка. – Посёлок ведь наш – известный в крае туристический центр. Это одно из самых старинных славянских поселений Пермского края, да и вообще очень древнее поселение – первые бронзовые изделия пермского звериного стиля нашли как раз у нас. Ещё в старину в Ильинском располагался административный центр обширных имений графов-купцов Строгановых, которые у них были по всему Прикамью, – так сказать, строгановская столица. И вообще он всегда был купеческим. До сих пор сохранилось много исторических памятников, уникальных построек. Когда отмечали 450 лет Строгановской династии, наш ансамбль ездил с учёными – профессорами Олегом Леонидовичем Кутьевым и Георгием Николаевичем Чагиным – по всему Пермскому краю. Они с просветительской программой по истории Строгановского рода, а мы – с нашей программой духовных песнопений. Потом на основе этих выступлений Олег Леонидович выпустил книжечку и диск с нашими песнями.

Ещё люди приезжают к нам поучаствовать в крестных ходах, которые мы возродили. Много туристов из Москвы и Санкт-Петербурга. Мы для них постоянно экскурсии небольшие проводим по святым местам, исполняем духовные канты – приобщаем к православию.

– У вас в посёлке, наверное, много старинных храмов сохранилось?

– Нет, действующий один – наша Преображенская церковь. Ещё храм Ильи Пророка. Раньше это был большой собор, но его разрушили наполовину, сейчас одна трапезная осталась. Чего только в ней не было – и магазин, и молочный комбинат. Мы его законсервировали, сейчас восстанавливаем потихоньку, но денег нет. Как немножко поднакопим, чего-нибудь сделаем. Иконостас временный поставили, служим один раз в году на Илью Пророка. Это праздник посёлка – он включён в программу областных мероприятий фестиваля «59-й регион». Люди со всей области к нам приезжают, по нескольку тысяч человек. Власти организуют большой концерт с ярмаркой. Разных артистов приглашают. Я традиционно молебен водосвятный служу на реке. В этом году 70 человек на праздник крестил. И все идут после этого купаться в освящённой воде, я первый захожу. Считается, что в Ильин день последний раз можно купаться.

– И не холодно? Ведь на севере ильинская вода уже ледяная, да ещё реки у вас горные...

– У нас протекает река Обва, название которой с коми-пермяцкого переводится как «снежная вода». Но мы с матушкой давно уж «моржуем», даже зимой постоянно купаемся. На Крещение прорубь на реке всегда делаем, я в неё первый захожу. Так что мы люди привычные. А Обва наша, кстати, считается самой чистой в Европе из больших рек, четыре километра она у нас шириной. Мы на самом берегу речки живём, и храм рядом с нашим домом.

– Ваш посёлок в горной местности расположен?

– Да, Ильинский на горках стоит. Чтобы пробраться из одного конца в другой, нужно постоянно то вверх, то вниз идти. А посёлок большой, 7 тысяч жителей.

– Люди чем у вас занимаются?

– Кто чем, работы последнее время не стало. Фабрика ватная была, кирпичный завод, спички, сало у нас делали – всё прикрыли. Когда мы только переехали в Ильинский, в нём было всего пять магазинов, а сейчас 200. В основном все водкой торгуют, людей спаивают. Пьяная молодёжь прямо в церковь приходит. Но это сейчас по всей стране такое положение. И всё равно на селе больше чистоты и порядочности, чем в городах. Молодёжь не столь замаранная всеми этими искушениями, которые окружают людей в городе.

– Вы на фестивале в Сыктывкаре выступали с дочкой. А сколько всего у вас детей? – спрашиваю матушку Елену.

– У нас двое, сын и дочь, – отвечает она. – Сын Даниил сейчас учится в музыкально-педагогическом колледже. Он с нами в селе на праздники выступает, на клиросе поёт. А Катю берём на гастроли по всем городам.

У нас в ансамбле пять человек, в поездки просто нет возможности всех взять, потому что в машину не входим. Мы же везде ездим на своей машине.

– Познакомьте ещё с двумя вашими участницами...

– Вот Серафима Шаврина, – представляет матушка пожилую женщину, – мы ещё по Сретенскому знакомы, она вместе с нами в Ильинский переехала, где раньше у неё мама жила. Серафима Владимировна – военный пенсионер, очень ответственная женщина. А вот Ирина Викторовна Ракинцева, она приезжает к нам на службы из Перми каждую субботу и воскресенье.

– У вас последователи есть, которые так же акапельно исполняют духовные песни?

– В городе Чёрмоз ансамбль «Стезя» образовался, но они только под фонограмму поют. Ещё в Осе под нашим влиянием появился ансамбль «Светоч», но, когда батюшка уехал оттуда, они почти распались.

– Батюшка, вы ещё какие-то приходы окормляете?

– В селе Васильевском, что недалеко от Ильинского. Там тоже старинная церковь, Трёх святителей, 1758 года, двухэтажная. В той стороне в основном старообрядцы живут, кержаки, но многие теперь на наши службы приходят. Рядом с Васильевским есть деревня Русаки, где всего 10 жителей осталось. Там была старинная Покровская церковь, в советское время её разломали, но один верующий предприниматель переехал в эту деревню из Перми вместе со всей своей семьёй, ещё тёщу с собой перевёз, брата, зятя, сестру, и сейчас они на месте церкви строят часовню. Построят – тоже у них буду служить. Глядишь, и деревня, может, возродится.

– Что для вас значит духовная песня?

– Она сближает нас между собой, – говорит батюшка, – и приводит неверующих к Богу. Под её влиянием люди начинают проявлять любовь к окружающим, своим родным, близким. Наши духовные канты абсолютно всё связаны с любовью к Богу, к людям, к святым, они пробуждают патриотические чувства к Родине, к наших полям, лесам, рекам. Они помогают нам жить и не терять чувства самообладания в наше такое непростое время.

В одном из кантов, которые мы исполняем, есть такие слова:

Род православный молится миром
Богу Иисусу Христу.
Боже Великий, Ты за Русь Святую
Прими молитву сию.
Боже Великий,
подай милость неба,
сил духовно молодым,
всем православным,
матушке-России
благословенье и мир.

Эти слова, вообще-то, и отражают то, что мы делаем.

– Дай Бог вам успехов и сил духовных в этом вашем делании!