НА БЛАГОСЛОВЕННОМ ПУТИ

...«Настоящий» путь, по которому несли прп. Матфея Яранского, мы ищем по пожеланиям самих прихожан. Народ всегда хотел ходить именно этим путём. С преподобным в народе связана, например, такая память: Матфей говорил, что там, где его будут нести, никогда града не будет. То есть это не просто дорога, а благословлённый самим преподобным путь. Но надо будет ещё думать, где там останавливаться на ночёвку. Посреди дороги есть село Лом, там даже храм стоит – правда, недействующий и само село чуть живое. Может, если будем в нём останавливаться, и село оживёт?

Протоиерей Александр Кирильчук,
«Вера», № 589, июнь 2009

Не стоит село без праведника. Быть может, в том числе и из-за того, что церкви в сёлах закрылись, а вера из людей за безбожные годы вытравливалась, сёла стали вымирать одно за другим. Эту печальную закономерность давно заметила учительница из с. Лом Яранского района на Вятчине, краевед Вера Анатольевна Толстогузова. И сейчас она старается возродить духовную жизнь в селе: взялась за восстановление старинного храма; не только своим ученикам, но и всем жителям рассказывает о славном прошлом села и всего Ломовского округа. Для своих учеников организует походы по родной земле, после которых ребята сами исследуют былое, пишут краеведческие работы, принимают участие в краевых и областных конференциях, где занимают призовые места.

На одном из таких форумов – Свято-Матфеевских чтениях, проходивших в Яранске,– я и познакомился с Верой Анатольевной. В своём докладе она говорила о воспитании в подростках чувства патриотизма через активное приобщение к истории родного края.

Позже выяснилось, что мы почти что земляки: она не коренная вятчанка, а 33 года назад приехала сюда из Уренского района Нижегородской области, училась в Ветлуге. Места мне знакомые! Но так полюбила Яранский край, что стал он родным.

– А как же иначе? – удивляется Вера Анатольевна. – Замуж я вышла за коренного яранчанина, двоих детей здесь родила. А сколько детей в школе! Они же тоже «мои» – все эти годы я преподавала в самом Ломе, пока учеников не перевели в школу № 3 города Яранска, там сейчас и работаю.

– А как краеведением занялись?

– По образованию я не историк, а учитель русского языка и литературы. Но всегда был интерес к той земле, на которой живу. Думаю, это самое естественное желание для человека. Ведь и вы, наверное, интересовались у родителей, кем были ваши дедушка и бабушка. Это необходимо, чтобы сознавать своё место на земле. А тут целое село, в нём жило много поколений, у каждого своя память. И она должна стать вашей памятью тоже – иначе-то как? И ещё такой особенный момент... С детства я чувствовала, что как будто кто-то мне помогает. И вот когда я стала заниматься историей Ломовского края, то пришло осознание, что у меня есть небесные покровители. И что не зря Господь с их помощью послал меня в эти края. Так что были стимулы, причём немалые, чтобы собирать краеведческий материал. Ещё я на полставки устроилась в сельскую библиотеку, там общалась с сельчанами. Узнав о моих интересах, они стали приносить старые семейные фотографии, рассказывать о том, что знают.

– Название Лом старинное?

– Нет, село наше испокон веков называлось Предтеченским. Ему уже больше трёх веков. Официально датой основания считается 1695 год, но в монастырских летописях оно упоминается гораздо раньше. Понятно, что первый храм, построенный здесь, был в честь Иоанна Предтечи. После того как он сгорел 1 мая 1719 года, на его месте возвели новую церковь, тоже во имя Рождества Иоанна Предтечи. В 1742 году в селе построили ещё одну деревянную церковь – Покрова Пресвятой Богородицы. Спустя десятилетия старую деревянную Предтеченскую церковь решено было за ветхостью разобрать и вместо неё возвести каменный храм с алтарями, освящёнными в честь Покрова Богородицы, Иоанна Крестителя и Илии Пророка. Сначала была построена колокольня, главный из 16 колоколов весил 260 пудов. И только через пять лет, в 1819 году, была построена сама Покровская церковь.

Все эти сведения я «раскопала» в архивах Кирова, когда отдыхала там в санатории. Мне говорили: все люди лечатся, здоровье своё поправляют, а ты как ненормальная в архиве пропадаешь. Просмотрела клировые ведомости за многие годы. Нашла сведения о всех священниках, которые здесь служили. Оказывается, церковная община в годы богоборчества была катакомбной, подпольной. Поэтому у нас много было репрессировано священников, кого-то приговорили к смерти, кто-то «пропал без вести», что чаще всего также означает расстрел.

Службы в храме продолжались до 38-го года, официально же его закрыли в 40-м. После этого в нём сделали зернохранилище. Зерно засыпали до самого верха, поэтому надписи на стенах, «граффити» эти, встречаются под самым куполом. Не стеснялись люди писать прямо по старым фрескам.

Страшно говорить, но после закрытия церкви все надгробия с могил на погосте были растащены. Иногда они приспосабливались как закладные камни при строительстве домов. Верующие люди одному такому «строителю» заметили: «Ну зачем ты строишь дом на надгробиях? Ведь Бог накажет». Он их не послушал, а потом поплатился. Вообще замечено, что жизнь в этих новых домах у людей не складывалась. Сейчас дети этих «строителей» уходят из жизни трагически. Вот один в позапрошлом году ехал на машине. Лось выскочил на него из леса, столкнулся с машиной… и человек погиб. Сейчас кладбища у храма уже нет, один уголок остался с холмиками среди акаций.

В церкви вдоль солеи была устроена прекрасная кованая ограда. Её сделали местные кузнецы. К сожалению, уже в наше время ребятишки с разрешения бывшего председателя колхоза эту ограду выломали и сдали на переплавку. И представляете, через некоторое время у этого человека заболевает дочь, опухоль головного мозга. Казню себя за то, что не смогла этому варварству помешать, поздно узнала. В храме только небольшая часть ограды сохранилась, вмурованная в пол, – не смогли выдрать до конца...

А несколько лет назад мы создали «церковную двадцатку» и принялись за восстановление храма. Занялись его расчисткой, в нынешнем году заказали рамы для окон. Когда их вставим, начнём внутренние работы.

– У вас и батюшка свой есть? – спрашиваю учительницу.

– Приглашаем из других приходов, приезжают служить четырежды в год. Конечно, без батюшки нам плохо.

– Как только я занялась краеведческими изысканиями, – продолжает рассказывать Вера Анатольевна, – то начала списываться с теми людьми, кто раньше жил в нашем селе. Пошли статьи в разных газетах, фильмы на телевидении. И после этого дети и внуки тех сельчан, кто уехал в город, стали приезжать к нам погостить на лето, чтобы узнать, как жили их предки. Пока все останавливались у меня. Но иногда приезжают большими группами, всех мне просто не разместить.

Тогда я задумалась о гостевом доме. И он теперь у нас есть, 1890 года постройки, стоит на краю деревни на церковной земле. Там раньше жил псаломщик Евгений Арсентьевич Шевелёв, он умер в 43-м году. Дом деревянный, обжитой и намоленный старым псаломщиком, в нём очень хорошо и спокойно. И необычная планировка: окна на три стороны, всё освещено солнцем, прямо из большой гостевой комнаты двери выходят в сад и огород.

Дом этот мне всегда нравился. Рядом речка Ходыновка протекает, такая благодать! – а у меня была мечта: жить на краю деревни, иметь свой пруд. И вот как-то пришла я помочь закатывать банки к тогдашней хозяйке его – москвичке Августе Петровне Пак, приезжавшей сюда отдыхать в летнее время. Спросила её: «Дом-то продала?» «Нет, – говорит, – что-то никто не соглашается покупать такое старьё». Он и вправду снаружи непрезентабельный, дряхлый. «А давайте я куплю», – говорю не раздумывая. За пять минут наша сделка и состоялась.

Естественно, никто из моих родных – ни муж, ни дети – не знали об этой покупке. Да и в селе у всех, кто о ней потом узнал, был шок. Не понимали, зачем я деньги потратила. А я и сама не понимала. Тогда ведь ещё всерьёз краеведением не занималась и даже не знала, кто в этом доме жил. А пришло же время, когда он пригодился – под гостевой дом. Нынче в нём уже ночевали москвичи, ещё две семьи из Ленинградской области. Это всё наши, ломовцы, вернее, дети и внуки тех, кто уехал из Лома. И так я рада, что теперь видят они, как жили их родители!

В будущем планируем создать для таких гостей ещё и музей крестьянского быта.

– Турпоходы с детьми тоже появились из увлечения краеведением? – спрашиваю Веру Анатольевну.

– Не только. В сельской малокомплектной школе надо чем-то таким увлечь ребят, чтобы они не слонялись без дела по деревне. У нас же процветает пьянство, а это заразительно. Какой-то интересный спорт или, например, конструирование я предложить им не могла, нет у нас материальной базы. Самое простое – ноги в руки и вперёд по родному краю. Сама земля, на которой живём, таит столько интересного! За год с пятиклассниками мы посетили все бывшие и ныне существующие деревни Ломовского округа, встречались с жителями, записывали их воспоминания, собирали фотографии, документы. Побывали на месте Воздвиженского женского монастыря, который раньше находился в бывшей марийской деревне Ахмоличи. Никаких материалов по этому монастырю в архивах и музеях мне найти не удалось, так что все наши находки уникальны – собирали по крупицам в течение нескольких лет, обойдя Яранский и Тужинский районы. Позже сделала доклад в Кирове, и это стало открытием монастыря – никто о нём не знал.

В шестом классе при школе мы организовали клуб «Поиск». Главная цель этого клуба – установить связи с бывшими жителями нашего села, чтобы написать его историю. Ребят эта работа очень увлекла, радовались каждому новому письму, каждой новой находке и удивлялись, какие замечательные люди вышли из Ломовского округа. Это и Анатолий Арсентьевич Лобов – министр Республики Молдовы. И участник Великой Отечественной войны, полковник в отставке Владимир Михайлович Коряков, ныне проживающий в Хабаровске. И Валентина Григорьевна Авдеева – кандидат исторических наук, бывший преподаватель Кировского пединститута. И многие другие. В результате этой работы к ребятам пришло осознание, что жизнь каждого человека уникальна, достойна уважения и памяти потомков. Они стали интересоваться и своей родословной, причём расспросами родителей, которые не всё знают, дело не окончилось – сами стали целенаправленно работать в архивах.

Благодаря этим изысканиям материалов стало накапливаться так много, что мы начали издавать свой школьный «Краеведческий вестник». Он стал расходиться по всей стране и даже по ближайшему зарубежью. Ребята его рассылают по своим родным, знакомым, и таким образом наш журнал быстро обрёл популярность. В этом году ученики из моего класса уже окончили школу, но всё равно продолжают работать в клубе «Поиск». Говорят, что без походов по родному краю уже не могут жить. Когда у нас возникает перерыв, скажем, на месяц, ребята бегают за мной и всё время спрашивают: «Вера Анатольевна, когда в поход?»

Где мы только с ними не побывали! Зимой отправляемся на лыжах, а в летнее время – пешком и на велосипедах. За день ребята могут пройти 30 километров по лесным заброшенным дорогам, а на велосипеде – проехать более 70 километров. Когда посещаем населённый пункт, то действуем по уже выработанной методике. Сначала идём в местную школу, затем совершаем экскурсию по селу. Внимательно осматриваем местные святыни – сельский храм или часовню, расспрашиваем об их истории. Видели бы вы глаза ребят при осмотре поруганных храмов, ещё не потерявших былое величие и красоту! Убеждена: теперь мои ребята никогда не станут такими вандалами. Затем, как водится, мы возлагаем цветы к памятнику погибшим на войне сельчанам и уже после этого общаемся со своими сверстниками.

– Излюбленные маршруты появились?

– Более всего ребята полюбили село Беляево. С самого первого похода туда с нами происходят какие-то маленькие чудеса. Первый раз пошли пешком, было нас пятеро. Моросил нудный дождик, и идти было очень неприятно. Стали голосовать на обочине, но все машины проезжали мимо. Когда уже потеряли всякую надежду и плелись мокрые, понурив головы, около нас вдруг затормозила машина. Вышел из машины молодой человек, спросил, куда мы идём. Несмотря на то что ему было совсем не по пути, он подвёз нас до Беляево. А в машине этой сидел ещё старенький священник.

Так произошла наша первая встреча с отцом Гавриилом. Батюшку все любят и приезжают к нему на исповедь из самых дальних сёл. Он 1926 года рождения, очень давно служит.

И вот в первый раз, увидев меня и моих ребятишек – а они такие любознательные, всё у него расспрашивают, – батюшка очень по-доброму посмотрел на меня и говорит: «Учи, учи этому делу ребят». Мол, приобщай их к истории родного края, чтобы они любили свою родину, своё село. Эти слова я восприняла как благословение.

Беляево притягивает нас не только своим храмом и святынями. Там есть ещё могилка почитаемого угодника Божия отца Иоасафа. И к ней тоже приезжают со всей округи.

Потом мы с детьми стали участвовать в крестных ходах, посвящённых преподобному Матфею Яранскому. Сначала девочки прошли со мной часть пути, а потом и мальчики упросили взять их с собой. С 2010 года крестный ход стал проходить через наше село. В этом году мы уже пошли всем классом. И на будущий год, несмотря на то что класс мой выпустился, все решили встретиться в крестном ходе. Я стала замечать, что после них ребята становятся как будто немного взрослее и как-то даже внутренне преображаются. И не удивительно, ведь они становятся ближе к Богу, обретают живую веру, видя реальную помощь преподобного. Тем более что за крестоходцев постоянно служатся молебны, а во главе хода идёт сам преподобный Матфей Яранский в своей почитаемой иконе. Он всем помогает на этом пути.

Теперь во время всех наших путешествий мы обязательно берём с собой акафист преподобному и читаем его, если у нас возникают какие-то затруднения. И он помогает.

Свой крестный ход мы совершили и на место Домнушкинского Крестовоздвиженского монастыря, о котором уже говорила. Нашим наставником в этом крестном шествии был подполковник федеральной медицинской службы Николай Михайлович Самутин. Он глубоко верующий человек, переехал из Москвы на свою малую родину – в деревню Ахмоличи. Построил там новый дом, завёл хозяйство и теперь живёт постоянно. Ребята наглядно на его примере увидели, как родные корни притягивают человека к себе.

– Вера Анатольевна, когда в вашем селе строился такой храм, то, наверное, и приход был большой? А сейчас сколько человек в селе?

– Раньше у Покровского храма было более пяти тысяч прихожан. На службы туда шли люди со всей ближайшей округи, из деревенек. А когда в 1860 году в Шешурге, в девяти верстах от нас, построили ещё один храм, то часть прихожан перешла туда.

Да, когда-то в нашей округе людей жило очень много. Ещё в 1926 году на территории современного Яранского района было 480 населённых пунктов. Сейчас осталось около 180 сёл и деревень, и их становится всё меньше. А в самом Ломе проживает всего 300 человек, многие из них часто уезжают на заработки на Север.

– Жалко, что деревни вымирают, – вздыхает Вера Анатольевна. – Но, путешествуя от одной заброшенной деревни до другой, где нынче колосится один бурьян, мы всё же восстанавливаем в памяти людей ту прежнюю жизнь. По результатам путешествий ребята пишут исследовательские работы, которые печатаются не только в нашем «Краеведческом вестнике», но и в газете «Отечество», в других изданиях. У нас теперь много друзей среди журналистов и учёных. Например, преподаватели московского Института истории русского театра Марина Алексеевна и Николай Николаевич Чернушевичи, они выпустили уже четыре фильма об истории Ломовского округа. Благодаря передачам по телевидению и публикациям у людей пробуждается любовь к родному краю, так что даже некоторые горожане загораются желанием возвратиться на свою историческую родину.

– Дай Бог вам успехов в этой благородной и очень нужной работе!