НА СТРОГОМ РЕЖИМЕ

В конце мая пригласили меня написать об освящении храма во имя Державной иконы Божьей Матери в колонии строгого режима ИК-1 ГУФСИН России. Колония находится в десяти километрах от центра Сыктывкара, на краю посёлка Верхний Чов, у самого леса. Не раз я проходил мимо увенчанных колючкой стен – неподалёку есть грибные и ягодные места, где летом я бываю почти каждый выходной. Природа вокруг привольная – и странно, когда вдруг взгляд натыкается на сторожевые вышки.

На зону пускают строго по пропускам и партиями по три человека. За колючей проволокой целый городок с жилыми корпусами и производством. Везде чисто выметено, между расположенными впритык унылыми, безликими строениями ходят осуждённые в чёрных робах, сопровождаемые охраной. Ходят строем, опустив головы. Единственно, на чём отдыхают глаза, – это золотящийся на ярком солнце бревенчатый храм, но и он зажат со всех сторон строениями и, кажется, что вот-вот будет раздавлен ими...

И всё же храм – отдушина для осуждённых. Все верующие (их в колонии, правда, не так много) стараются хотя бы на несколько минут попасть сюда, чтобы помолиться, поставить свечу, испросить у Господа укрепления сил.

…Группа осуждённых, человек двадцать, томится в тени в ожидании приезда архиерея. Журналистам разрешили поговорить со старостой храма Иваном Сергеевичем Вишняковым, который и занимался строительством. Многие стройматериалы были куплены семьёй Вишняковых. У него, как оказалось, пятеро взрослых детей и шестеро внуков. Все живут в селе Вильгорт, что близ Сыктывкара.

Иван Сергеевич – цыган. Осуждён за распространение наркотиков на девять с половиной лет.

– Вы здесь к Богу пришли? – спрашиваю старосту.

– Где-то с 20 лет я стал ходить в церковь и молиться. Вначале в кочпонский храм, а потом в наш вильгортский, когда он открылся.

– А сколько верующих в колонии?

– Здесь более тысячи осуждённых, и когда батюшка приезжает, к нему приходят по десять-пятнадцать человек. И на строительство храма по-разному собирались. Когда три человека придут, когда пять, когда восемь. Я ходил агитировать по баракам, чтобы на храме работали.

– Вы его с самого начала строили?

– Да, с фундамента. В конце 2010 года владыка освятил закладной крест и камень. Как только меня сюда перевели, сразу же руководство предложило взяться за храм, потому что я строитель, раньше дома возводил. Лес – сосну – с нашей промзоны выделили. Мы каждое бревно сами шкурили, потом рубанком стругали – до нужного диаметра доводили – и морилкой два раза покрывали. Батюшка приезжал, молебны служил, но мы и сами молились перед работой.

– А проект храма чей?

– Тут один художник сидел… Мы с ним нарисовали храм, по этому рисунку и построили. Всё с батюшкой согласовывали.

– Купол с крестом, иконостас, иконы – это же работа для специалистов. Тоже сами?

– Иконы батюшка привёз, а иконостас и купол сами сделали. У нас тут есть такие умельцы – только объясни, как сделать. И крест сами сварили из металлических труб, отполировали, потом краской «под золото» покрыли. Краску, оцинковку для крыши и купола моя жена покупала на свои деньги...

– Эти сливы с крыши я тоже сам сделал, – показал Иван Сергеевич. – Тяжело было купол с крестом ставить. Купол-то центнера четыре весит, да и крест железный, высотой пять метров. Пока кран пригнали, пока его установили в проходе перед храмом...

Под конец разговора замечаю:

– Всё строительство у вас заняло два года. В условиях заключения это рекордные сроки…

– Так старался от всей души! – осветилось лицо у заключённого. – Радовался, что здесь будет звучать молитва.

*    *    *

По приезде епископа Питирима все зашли в храм. Перед началом богослужения владыка, как обычно, наградил епархиальными медалями святителя Стефана Пермского начальника учреждения и двух его заместителей. Восемь осуждённых, принимавших активное участие в строительстве, были награждены архиерейскими грамотами.

То, что храм в этой колонии освящён во имя иконы Божией Матери «Державная», имеет глубокий смысл. Обретена икона была в день, когда Государя вынудили отречься от престола. В России началась великая смута, в ходе которой безвинно пострадали тысячи людей. Колония в Верхнем Чове имела к этим событиям прямое отношение.

Образованная в 1925 году, вскоре она вошла в систему лагерей ГУЛАГа, была пересыльным пунктом, где формировались этапы для отправки осуждённых в северные лагеря НКВД. Через Верхнечовскую колонию прошли сотни священнослужителей и архиереев, некоторые из них были расстреляны в лесах поблизости, а потом прославлены как новомученики. Семью поклонными крестами отметили православные места расстрелов, которые удалось обнаружить.

Думаю, что храм Державной иконы построен с их молитвенной помощью. И теперь настоятель кладбищенской церкви Святого Духа прот. Александр Минин, окормляющий Верх­нечовскую колонию, вместе с осуждёнными будет поминать новомучеников Российских в новом храме. Возможно, для уголовников, отбывающих срок за реальные преступления, пример невинно пострадавших станет ещё одним поводом для покаяния.