ДЕВЯТЬ ЛЕТ СПУСТЯ

Жемчужина у моря – Одесса. Я бывал здесь в разное время года, при разных обстоятельствах: сытым и голодным, праздным и озабоченным, один и с семьёй. Потому, наверное, я город этот знаю очень разным.

Помню, в ноябре 2004 года приехал в Одессу, а тут на тебе – оранжевая революция. Но именно в тот приезд я волею Божьей оказался в Успенском мужском монастыре, летней резиденции Патриарха, на 16-й станции Большого Фонтана. Шли холодные дожди, в монастыре не успели заделать крышу в братском корпусе и даже убрать кучу глины с дорожки... Было суетливо, нервно. Монах с железными зубами и в тельняшке, торчащей из-под подрясника, совсем не смиренно сыпал репликами против демократов и «чертовских барабанов на Майдане». А я, собираясь уже уезжать, пытался взять интервью у митрополита Агафангела (Саввина), ждал его в тихом домике за сирым каркасом уже облетевшего виноградника.

Поговорить нам тогда удалось очень коротко, потому что к владыке постоянно подходили люди, ежеминутно приносили вести и с площадей Одессы, и с киевского майдана, и с Западной Украины. Но всё-таки короткая беседа состоялась (её опубликовала тогда «Вера», № 480, декабрь 2004 г.). Словно извиняясь за раздёрганный разговор, митрополит сказал: «Ну, ничего, Григорий, в следующий раз приедешь, мы спокойнее поговорим и подольше. Видишь, что делается...» Он попросил пре­дупредить его, когда снова приеду в эти края. Я обещал.

И приехал. Жара. Июнь. Попал к владыке не сразу... Дважды по часу переносили время, но это неважно, то есть даже хорошо, потому что, ожидая приёма, мы с женой и дочерью отстояли молебен у раки с мощами преподобного Кукши, посетили кладбище, купили иконки, обошли монастырь, удивляясь тому, как много здесь перемен произошло за последние годы, и всё в лучшую сторону. И вот всё-таки встреча. Митрополит вышел из того же домика, где мы расстались девять лет назад.

Попросив благословения, я сообщил, откуда приехал, и напомнил его слова, сказанные в прошлый раз: «У нас с вами неоконченный разговор...» Нет, не вспомнил он меня. «Вы уж простите, – сказал, – сами понимаете, тогда столько людей было». Сокрушённо покачал головой. Надо отметить, что Высокопреосвященный заметно постарел и выглядел уставшим. Протянул мне в подарок икону Касперовской Божьей Матери, а с нею и журнал с рассказом об Успенском монастыре и епархиальную газету. Я спросил:

– В 2004-м, когда мы разговаривали в прошлый раз, доступ к Интернету имел лишь каждый десятый. Сегодня люди живут в сети: работают, развлекаются. Миссионерская деятельность Русской Пра­вославной Церкви тоже пришла в Интернет. Вы могли бы оценить качество катехизации через сеть? Ведь и число лжеучений, подлогов тоже увеличилось в разы...

– Это так. Интернет служит и Богу, и дьяволу. Надо быть очень внимательным, листая те или иные его страницы. Ведь Интернет не книга, он не целостен. И авторство в нём не всегда проверишь по исходящим данным. В свалке сети среди гадостей и обманов пропадают хорошие мысли, а порою и они служат искажению истины.

– Вести ли диалог с сомневающимися, враждебными к Церкви или это – «метать бисер перед свиньями»?

– Как и в жизни, должно руководствоваться здравым смыслом. Вопрос – ответ. «Да?» – «Да». «Нет?» – «Нет»... А остальное от лукавого. В Евангелии же сказано. Как-то ехали к преподобному Кукше Одесскому две женщины. Одна другой рассказывала про чудеса от Кукши, про его прозорливость. Но и сама ехала с не очень важным для себя делом, и подруга её, скорее, за компанию. «Не знаю уж, что там такого... Но съездим, хоть посмотрим, поболтаем...» Приехали. Кукша сам к ним вышел. Чай на подносе вынес. Сам сахар в стаканы положил. Чайными ложками в стаканчиках помешал. «Болтайте... А я пошёл». Только потом, когда встреча с Кукшей так и не удалась, женщины догадались, что «поболтать» им всё-таки удалось. За чем ехали, то и получили. Говорят, что одна из них, рассказывая через много лет про это, ужасно стыдилась того праздного разговора и поездки. В Интернете «поболтать» удаётся тоже немало. Только святые отходят. Болтайте...

– Но ведь этими «да» и «нет» всё не заканчивается. Начинаются вопросы о «часах Патриарха» и так далее – до самой инквизиции... Наверное, вы знаете, что есть такое явление в Интернете – троллинг. Это когда в спокойный диалог-беседу вмешиваются несколько анонимов и забалтывают, уводят тему, тащат в сторону...

– Так вы ж сами и ответили на вопрос. Кто от Бога тащит? Бесы... В стороне-то что делать православному человеку? Нам не надо в сторону, нам ко Христу надо! – с какой-то особой простотой и строгостью произнёс митрополит. – А что касается часов Патриарха и всяких излишеств в Церкви, то правильно люди говорят: надо иерархам, всему церковному священноначалию избавляться от этого. Зачем людей смущать? Зачем это вообще? Оно ж не помогает спасаться. Всё, что не помогает, а уж тем более сеет смуту, ссоры вносит, – это всё надо убрать.

– Часто в упрёк Церкви ставится, что она далеко ушла от первохристианской простоты. Что первохристиане были бессребрениками, и священники были просты, и Церковь была независима от власти. А теперь – борьба за собственность, за посты в Церкви, к тому же Церковь превратилась в идеологический институт государства.

– Первохристиане были и бессребрениками, и богатыми – разными. И общие деньги по совету апостолов собирались. Господь не запрещает быть богатым, а печалится, когда человек слишком прилепляется к богатству, что мешает ему войти в Царствие Небесное.

– Иногда в таких спорах мне приходит на ум аналогия Церкви с медициной или спортом – они за 2000 лет тоже сильно изменились. И здания появились, и администрации, и дорогая аппаратура, и даже ответственность другая...

– Да, хороший пример. Особенно с медициной. Церковь тоже лекарь, только духовный. И за две тысячи лет накопилась громаднейшая база ошибок людей и целых обществ, в том числе вооружённых, казалось бы, христианской доктриной с её этикой и широкой сетью общественного реагирования. Церковь лечит не только людей, но и целые государства... Поэтому большой вопрос: Церковь – это отдел пропаганды или врач для государства? Ну, понимаете же: пропаганда изменчива, а мы свою доктрину не меняем. У нас других примеров, кроме Христа, нет...