БЛАЖЕН, ИЖЕ И СКОТЫ МИЛУЕТ

Животные, как известно, тоже свидетели Рождества Христова. На всех картинках или скульптурных изображениях праздника мы видим вола и осла, своим дыханием согревающих Богомладенца. Согласно апокрифическим сказаниям, этих животных привёл с собой Иосиф из Назарета: на осле ехала Дева Мария, а вола вёл Иосиф в Вифлеем на продажу, чтоб на вырученные деньги уплатить царскую подать и прокормить Святое семейство.

Первыми о рождении Богомладенца узнали простые пастухи, которые пасли на соседнем поле свои стада. Услышав от ангелов радостную весть, пришли поклониться Ему. Сложно представить, чтобы рядом с пастухами не было собак – верных помощников в охране овечьего стада. И на некоторых средневековых изображениях Рождества возле яслей Иисуса присутствует собака – не то пришедшая вместе с пастухами, не то вместе с волхвами.

Но факт остаётся фактом: о собаке церковное предание нам ничего не говорит. Хотя уже многие века дружны человек с собакой и об этой дружбе написано и сказано немало. Наверно, искренняя преданность собаки человеку столь ненавистна лукавому, что именно в отношениях человека и собаки существует масса этических проблем, из-за которых страдают и люди, и твари Божьи.

«Блажен, иже и скоты милует», – говорит нам Писание. Глубочайший смысл заложен в этих словах. То есть забота о братьях наших меньших, прежде всего, стремление к благу самого же человека. Хорошо, что это понимают в наше время многие, пусть даже слово «благо» воспринимается совсем не в церковном его значении. Но всё же вопросов практического свойства остаётся немало…

*    *    *

В покосившемся деревенском доме жила одинокая бабушка Елизавета. Сегодня отчего-то перестал показывать телевизор, поэтому в доме совсем тихо. Свет старушка за ненадобностью потушила и сидела теперь у окна, поглядывая то на редкие огни деревни, то на образа Спаса и Богородицы в красном углу. На коленях у бабушки сопела любимая кошка Мурка, ещё одна живая душа в доме. У старушки уж затекают ноги – сесть бы как-нибудь поудобнее, да Мурка только задремала, не хочется её будить...

Раньше живности у бабули хватало. Корова Манька в безденежные годы для них с дедом была главной кормилицей – получайте, добрые хозяева, молока да телят. Куры, ох и глупые ж птицы, не только хлопоты доставляли, но и радость – на Пасху яйца всегда были. Пёс Ястреб хоть и не злым был, но и хозяев, и весь хозяйский двор охранял добросовестно. Уверенным лаем пёс давал понять, что с недобрым умыслом сюда не войдёшь. Человек и не смел, а вот волк... Больно уж люто в ту зиму было в лесу, потому и пошёл дикий зверь людей грабить. Рано-рано, в четыре утра, пришёл. А водилась за псом одна особенность: иногда как начнёт выть и скулить, да так тревожно, что ещё немного – и сам от тоски завоешь. Елизавета хоть в приметы и не верила, но до чего же часто совпадало: повоет на ночь её Ястреб – а на другой день в деревне помирал кто-то... Так и в ту ночь пёс необычно себя вёл: метался по двору, места себе не находил. В сени рвался, но там хозяйка простыни стираные развесила, вот и не стала пса пускать. Полночи пёс выл от тоски, хозяйке тоже не спалось. Всё думала, что её срок пришёл. Хоть и знала, что нечего смерти бояться, да тревожно ей было. К тому же давно думала причаститься, а всё откладывала... Как ни успокаивала себя мыслью, что просто так пёс воет, всё же глаз не сомкнула. Когда затих Ястреб, в душе что-то колыхнулось; она оделась и вышла проведать его.

Приоткрыв дверь из сеней на улицу, увидела она пса, всей силой жмущегося спиной в угол между забором и домом, и подступающего к нему волка, который вот-вот набросится на бедолагу. «Господи, помоги», – шепнула бабуля и, схватив железную лопату, что зимой всегда стоит в сенях лёд у входа колотить, бросилась выручать Ястреба, истошно крича: «А ну пошёл вон отсюда, скотина!» Пока пробиралась она по сугробам до дальнего угла дома, волк всё же попытался утащить пса, хватал за шею и подрал изрядно, крови немало было, но, испугавшись лопаты и дикого крика, проскользнул между домом и бабулей.

Оправившись от шока, старушка убрала бельё из сеней и завела туда собаку: «Теперь ночами всегда здесь будешь». Со следующего же дня каждый день выхаживала старушка своего пса. Хоть и от боли, от жгущих повязок, что накладывала она на его раны, скалился пёс, дёргался, но не убегал – понимал: хозяйка доброе дело делает. Зажили раны, да не прошла даром старому псу встреча с волком – слабея с каждым днём, умер... И вместе с ним словно ушла часть жизни. В скором времени Елизавета велела забить скотину, сил на неё не стало хватать. И осталась она в доме лишь со своей полусонной старой Муркой. Помрёт кошка, и оборвётся последняя живая связь её хозяйки с миром…

Эту историю рассказала одна знакомая старушка из Визинги, навещавшая одинокую Елизавету…

*    *    *

В центре села Бобино, через которое проходит знаменитый Великорецкий крестный ход, перед входом на территорию школы стоит гранитный памятник. На нём высечены силуэт головы собаки и слова: «Собаке Бобке, которая погибла в 1908 г., спасая жизнь своему хозяину на Бобинском кордоне. Оригинал памятника варварски разрушен. Камень установлен в октябре 2001 г.».

«Оригинал», о котором тут упоминается, был, вероятно, первым в России памятником собаке. Он находился на берегу лесного пруда, близ избушки лесника Владимира Панкратова. Когда напала стая волков, Бобка (или Бобик) спас лесника ценой собственной жизни. За что тот и поставил из известняка памятник лайке. Трудно понять, что подвигло неизвестных в 1980 году расколотить памятник на мелкие кусочки молотками. Не иначе как тот самый лукавый руководил.

Но вот что важно: когда-то совершённый собакой подвиг самоотверженной любви спустя десятилетия отозвался эхом в душах современников. Школьная учительница Раиса Ложкина со своими учениками сначала собрали осколки того памятника, потом поставили оградку с табличкой и, наконец, решили установить этот гранитный обелиск человеческому беспамятству. Местные школьники сдавали макулатуру, подрабатывали во время каникул, экономили копейки на родительских деньгах. Нашёлся человек, который вырыл из земли закопанную им гранитную глыбу – часть снесённого некогда памятника Сталину. Учителя-мужчины водрузили готовый «монумент» на кирпичное основание... Все эти труды не раз заставили молодых людей задуматься о непреходящих ценностях. Так Бог и злое обращает к добру.

*    *    *

Общеизвестно, что на улицах арабских городов собак почти не увидишь. Здесь их считают нечистыми животными и, отлавливая, поступают с ними порой самым жестоким образом. Зиждется такое отношение на текстах Ветхого Завета. С отменой ритуальной стороны Закона Моисеева эти нормы потеряли всякое значение, и, хотя для христианина в Новом Завете определено: «Что Бог очистил, того ты не почитай нечистым», всё же предубеждение против собак есть и у некоторых православных.

– То, что собака оскверняет помещение, – это неправда и в какой-то мере даже хула, – считает игумен Антоний (Головин), насто­ятель храма Рождества Пре­святой Богородицы в селе Онежье. – Что Бог освятил, не так легко оскверняется, потому что силён Господь! Чтобы осквернить помещение, где живёт человек, пребывания вообще любого животного мало. Другое дело – осквернить храм. Если человек проливает в нём кровь, то это осквернение. Ведь храм – не домашний очаг, это жилище небесное, дом Божий. Но даже если там бегала собака, он не переосвящается, а просто окропляется. В Большом Требнике есть только один чин переосвящения храма, связанный с животными: он совершается, если животное умерло или родило в храме.

А все предрассудки насчёт собак, я думаю, сложились оттого, что животные эти, в отличие от человека, более чутки в плане тонких энергий, нежели люди. Пёс, чуя чьё-то присутствие и не понимая чьё, начинает выть, скулить, лаять. Но говорить поэтому, что собака бесноватая, – невежество.

Собака отличается от человека более тонким нюхом, лучшим зрением и слухом. А также внутренним каким-то чутьём. Как телу присущи ощущения, так и у человеческой души есть чувства, вот только они настолько повреждены, забиты грехом, что слились в нечто непонятное, плохо осознаваемое. Это то, что мы называем «шестым чувством». Если бы мы были святыми, то внутренние чувства помогали бы видеть духовный мир. Не только видеть, но и слышать, и даже осязать. Но таких людей нет почти. Человек только частично что-то такое видит, но лучше бы ему не видеть, что-то слышит, но лучше бы не слышать. Господь избавляет нас от того, чтоб мы видели мир бесовский – грешному человеку такое просто не пережить. Поэтому лучше верить тому, чему учат нас Церковь, святые отцы, и следовать наставлениям.

Животные же могут что-то чувствовать в этом плане. Кто-то умер – и собака какими-то своими фибрами души улавливает нечто, ей становится страшно, может, уныло или тоскливо, и она начинает выть, суетиться, непонятно себя вести… Дело не в том, что собака нечистая, а в том, что она восприимчивая, поэтому некоторые и относятся к ней несправедливо насторожённо.

Кстати, на одном из епархиальных съездов владыка Сыктывкарский и Воркутинский Питирим поднимал вопрос об освящении домов, квартир, дворов и говорил отцам, что ни в коем случае нельзя отказываться от освящения по той причине, что там обитает собака. Он говорил: «Где в правилах Церкви у святых отцов вы видели, что нельзя освящать? Мы освящаем любое место: и коровники, и скотные дворы. То и замечательно, что мы можем прогнать демонов оттуда, где живёт человек и с чем он соприкасается, со скотиной в том числе. Но всё же я всегда прошу, чтобы собачку на время освящения убирали куда-нибудь – на балкон, допустим».

Сам отец Антоний ни собаку, ни кошку не держит. Просто потому, что у него лично нет в них нужды. Зато Патриарх Кирилл в пору, когда он был ещё митрополитом, рассказывал, что у него три собаки в Москве и две в Смоленске. «Никогда Церковь не считала собак нечистыми животными, никогда не запрещала им входить в помещение, – подчёркивал он. – Очень многие выступают против того, чтобы собака заходила в храм, но не по богословским мотивам, а по причинам чисто традиционного, исторического характера, укоренённым, как мне кажется, в представлениях о гигиене... Хочу сказать, что запрет на то, чтобы собаки входили в храм, не зафиксирован в каноническом праве. Это просто часть традиции, и та же традиция распространяется, наверное, и на лошадей, поросят, кур, гусей и других животных… Не существует никакого “антисобачьего” богословия. Надо любить животных, потому что, проявляя любовь к животным, мы тренируем наши человеческие эмоции, становимся более человечными».

*    *    *

Об истории Рекса написали минувшим летом многие вятские газеты. Она проста и в то же время действительно стала проверкой людей на человечность.

Жил-был в Кирове пёс овчарочьей породы, и каждый день он провожал и встречал с завода «Авитек» своего хозяина. Но однажды хозяина не стало. Рассказывают, что он умер. Но Рекс всё же продолжал каждый день приходить к проходной завода в надежде встретить его. Рабочие привыкли ко псу и стали подкармливать его. Тогда он окончательно поселился у проходной. Больше других из заводчан выделял пёс Тамару Павловну, наверно чувствуя её искреннюю жалость. По воскресеньям, когда «Авитек» не работал, он бегал к ней в гости, чтобы подкормиться.

4 июля у проходной появились ловцы бродячих животных, накинули на Рекса удавку и потащили в машину. «Это было около 11 часов, – рассказывала свидетель произошедшего пенсионерка Фаина Викторовна. – Я вдруг услышала такой ужасный вой, что сердце заледенело. Смотрю: тащит мужик собаку, она упирается, рвётся изо всех сил – так, что подушечки на лапах порвались до мяса. Дотащил он её до машины, повалил, всадил укол в бочину – пёс и затих. Смотреть дальше не смогла, у самой от ужаса сердце разрывалось».

Происходило это на глазах многих людей. Дети, дедушки, молодые люди требовали прекратить истязания – но в ответ слышали лишь хамство. Уже через час, как пишет «Вятская особая газета», защитники животных позвонили начальнику городского управления благоустройства, который сказал, что собаку беспрепятственно можно вернуть. Но не тут-то было. Алексей Свиридов, член Кировской региональной общественной организации «Кинологическая ассоциация служебного собаководства» (КАСС), имеющей контракт с администрацией на отлов животных, согласился вернуть Тамаре Павловне пса за четыре тысячи рублей. Деньги собирали всем миром, но, когда попытались выкупить пса, оказалось, что его уже нет…

Возмущение людей привело к тому, что эту историю обсуждали на заседании Общественной палаты региона, заинтересовалась ею и прокуратура. Как пишет «Навигатор», в статье «Живодёр по контракту», оказалось, что, получая сотни тысяч рублей от администрации, ловцы хватали более доверчивых – домашних – собак, а потом предлагали их выкупать хозяевам за немалые деньги. Притом в контракте были оговорены прививки животным, нормальные условия содержания – ничего этого не было.

*    *    *

В отдалённой промышленной зоне Сыктывкара находится приют для бездомных собак «Друг». Это один из тысяч центров, организованных по всей стране для помощи животным. В городе он – самый крупный, здесь содержится около двухсот собак. В основном больные, потерявшиеся, оставшиеся без хозяев после их смерти. У каждой здесь свой уголок: будка или вольер. Неравнодушные жители города оказывают посильную помощь в деле ухода за ними. Таких людей довольно много. Кто-то подвозит крупы и корм, тёплые вещи на подстилки животным, кто-то помогает распространять информацию, многие принимают участие в благотворительных акциях.

Однако самая тяжёлая работа – в самом приюте. Периодически требуется ремонтировать будки и вольеры, а то и новые строить. Надо убирать за собаками скопившиеся нечистоты, выгуливать не только здоровых псов, но и слепых, и тяжелобольных. Людей, готовых пожертвовать временем на самую неприятную работу ради собак, совсем немного.

Одна из них – Инга По­повская, студентка факультета искусств Сыктывкарского уни­верситета, подающая на­дежды художница. В течение почти двух лет один день в неделю она уделяет работе в приюте. На это готов далеко не каждый. Таких полностью преданных делу, как Инга, здесь около двадцати человек. Добавим к ним активистов других, что поменьше, пунктов помощи животным, добавим семьи, в которых «на передержке», то есть временно, пока не найдётся новый хозяин, живут бездомные собаки и кошки... Эти немногие люди несут на себе весь груз последствий человеческого немилосердия к животным, которое сконцентрировано в большом городе. Они не согласны даже на самое гуманное уничтожение бесхозных собак, надеясь, что «старикам» будет дано умереть своей смертью, а здоровым псам найдётся хозяин и те преданно ему послужат.

Для волонтёров приюта каждая собака, содержащаяся здесь, – отдельная история.

…В летнем кафе около Вычегды было шумно и многолюдно: люди отдыхали в праздничный день. На подошедшую женщину с собакой на поводке никто особо не обратил внимания. Только потом, когда пёс начал метаться между столиков, люди поняли: что-то произошло. Мужчина, который привёз боксёра в приют, не поленился опросить людей, и некоторые из них вспомнили, что видели, как женщина отстегнула поводок, сняла ошейник и быстрым шагом пошла прочь…

Это лишь одна из многих историй, приведённых сыктывкарскими защитниками животных.

Вот ещё.

Привезли как-то в приют собаку, девочку, среднеазиатку. Её хотели усыпить в УФСИНе, слишком она доброй оказалась для службы на зоне. Не удались все попытки пробудить в ней агрессию.

– Привезли к нам усыплять собаку только за то, что она добрая!.. – недоумевает один из руководителей центра, Светлана Уваркина.

Она же рассказала другую удивительную историю, со счастливым концом, произошедшую в сентябре 2012 года:

– Рыжик поступил к нам весь покусанный – следы собачьих свадеб. Просто с жуткими ранами. Пока он лечился, узнали его историю. Обычный дворовой пёс жил на улице, а на ночь заходил спать в подъезд. Его опекали 90-летние дедушка и бабушка. Бабуля умерла, дед перенёс инсульт. Когда он приехал в приют, мы чуть не упали: дедуля был невероятно стар и еле двигался. Увидев Рыжика, он расплакался, встал на колени и, наглаживая собаку, стал шептать: «Прости, дружок, я уезжаю, живи уж как-нибудь без меня». Нам дедушка рассказал, что переезжает к родственникам в Арзамас, Рыжика с собой взять не может. Очень просил, чтоб берегли его. А спустя месяц дедушка вернулся за Рыжиком! Он нанял машину и ехал 14 часов, чтобы забрать того, кто стал ему настоящим другом. Надо было видеть эту встречу (жаль, не удалось сфотографировать) – плакали все, кто был в приюте. В таком возрасте перенести тяжёлую дорогу, да ведь ещё и обратно столько же предстояло проехать! Подумалось: вот потому мы и победили в вой­не, что нашлись такие настоящие люди, которые не предают и не бросают друзей. Уйдёт это поколение – и что будет потом?

…Ещё одна задача приютов – стерилизация. Всех собак, оставшихся без хозяев, разместить невозможно, поэтому здоровых и неагрессивных из них, лишив возможности плодиться, отпускают. Больной для христианина вопрос, как относиться к стерилизации, применительно к собакам сомнений вызывать не должен.

– Мы, конечно, должны заботиться о животных, тем более когда они не могут о себе позаботиться, – говорит отец Антоний (Головин). – Однако на первом месте должна стоять у нас забота о человеке. И если потомство собаки приносит вред человеку (а сбившиеся в стаи собаки могут представлять реальную опасность не только для детей), то её необходимо стерилизовать.

*    *    *

Улицы города чаще, чем сельские, напоминают о безответственном отношении к «тем, кого приручили» и, что важнее, о наплевательском отношении к ближнему. И в деревне встречается жестокое отношение к скоту и домашним животным, но по масштабам оно несравнимо с городом и, главное, не ведёт к таким плачевным последствиям, когда животное дичает и становится угрозой человеку. В деревне, во-первых, все животные, даже домашние собака и кошка, приносят практическую пользу, а во-вторых, жестокое обращение с животным будет сразу заметно и живодёра осудят его же односельчане. И втихаря выбросить собаку на улицу не удастся: сразу узнают чья. А в городе это – обычное дело.

Потому-то в городе, где все отношения часто анонимны и, совершив некрасивый поступок, легко укрыться, должны действовать законы. Странно, что до сих пор их во многих городах просто нет, а дело отдано на откуп живодёрам-контрактникам, как на Вятке. Теперь там готовятся принять местный закон об обращении с бездомными животными. Буквально за пару дней до Нового года одна общественная структура города Воркуты также предложила Госсовету Коми законопроект по решению проблем бездомных животных. И наверно, сегодня такой закон уже не может походить на инструкцию по правильному отстрелу или усыплению…

Верится, что мы доросли до понимания, что брошенные животные – не столько санитарно-эпидемиологическая проблема или проблема безопасности на улицах и в парках, сколько проблема милосердия, сердца человеческого, которое «и скоты милует», а за это стяжает благодать от Господа.