ДЕТДОМ КАК СЕМЬЯ

Кого мы представляем, когда нам говорят о детдомовцах? К сожалению, в обществе бытует стереотип, что сироты или оставленные родителями дети – это маргиналы либо они неадекватны и с трудом вписываются в общепринятые порядки. Собственно, и я немного удивился тому, что в сыктывкарский храм Воскресения Христова, что на подворье Кылтовского монастыря, регулярно приходят воспитанники какого-то детского дома. Сначала я захотел узнать, что это за дети и откуда они. Оказалось, что их детский дом являет собой редкий пример неподдельной заботы о детях, в основе которой – особая система воспитательной организации.

Сыктывкарский детский дом № 3 находится в глубине городского спального района. Само учреждение располагается в типичном двухэтажном здании детского сада. Директор Зоя Алексеевна Вахнина с радостью приняла меня и рассказала о том, чем они живут.

Интернат был открыт осенью 1995 года. В Сыктывкаре тогда возросло число детей из неблагополучных семей и детей-сирот, а размещать их было негде. Администрация города приняла решение открыть ещё одно такое учреждение. Зоя Алексеевна, бывший учитель, с первого дня работает здесь директором. Для своего времени детский дом с семейной системой воспитания и квартирным принципом размещения детей был большой редкостью и одновременно – предвидением. По словам директора, на сегодняшний день такая система в Москве и других регионах только развивается. А в Сыктывкаре уже накоплен большой опыт работы в этой области.

– Недавно наш интернат посетили известные российские артисты Дмитрий Орлов и Александр Дьяченко, занимающиеся благотворительностью. Побывав во многих детских домах, они были приятно удивлены тому, как мы готовим детей к самостоятельной жизни, – рассказывает Зоя Алексеевна.

В интернате № 3, как и во многих подобных учреждениях, живут дети двух категорий: дети-сироты и дети, чьи родители живы, но лишены родительских прав. Последних, кстати, значительно больше. Пополнение здесь идёт по мере освобождения мест. В основном это дети из Сыктывкара. Зоя Алексеевна считает, что даже если родителей по каким-то причинам и лишили прав, то детей всё равно не стоит далеко увозить.

– Может, кто из родственников решит взять опеку над ребёнком либо родители одумаются, поменяют образ жизни и займутся восстановлением родительских прав; лучше жить в семье, чем даже в самом хорошем государственном учреждении.

Детские дома-интернаты семейного типа имеют особую систему воспитания. Дети здесь живут «семьями» в своих «квартирах». Каждая «семья» – это группа из 10-15 детей разного возраста и два воспитателя, а «квартира» – самая типичная. Родные братья и сёстры обычно воспитываются вместе. Хотя случалось и разделять, когда с ними дома обращались по-разному: одного баловали, другого обижали. Таких поначалу селят в разные семьи, затем психолог и воспитатели работают над тем, чтобы дети вновь стали по-настоящему родными.

*    *    *

Зоя Алексеевна ведёт меня по коридорам. Вот уж не скажешь, что находишься в казённом учреждении: вдоль стен комнатные растения и цветы, пол покрыт крупной светлой плиткой – будто по саду идём. Поднимаемся в одну из квартир. Табличка на двери: «№ 5», заходим. Дома никого нет.

«Дети играют на улице», – предположил я.

Однако, я ошибся, не только поэтому. Полпятого вечера для многих ребят – это не время безделья или длительных прогулок. В детском доме все заняты ещё чем-то полезным для себя.

В квартире удивительный порядок. На первый взгляд кажется, что здесь живут два-три человека, а не многодетная «семья». Прихожая совершенно пустая. Оказалось, одна из стен – это встроенный шкаф-купе, где хранятся верхняя одежда и обувь. Идём в комнаты. Первая – комната для учёбы. У каждого ребёнка здесь собственная полка для учебников и тетрадей. Вдоль окон стоят современные столы для работы, на каждом – настольная лампа. Столов, показалось мне, маловато для пятнадцати человек, но и каждому стол выделять – роскошь. Поэтому ребята распределяют время так, что успевают сделать уроки. Малышам-дошкольникам к тому же столы пока ни к чему. Учатся ребята в обычных городских школах.

Воспитатели, работающие посменно, смотрят, чтобы дети были заняты нужными делами. С утра надо зарядку с подопечными провести, проверить, чтобы в школу все пошли подготовленными. Необходимо контактировать со школьными учителями воспитанников, посещать родительские собрания, ведь нужно постоянно быть в курсе, как у ребят обстоят дела с успеваемостью и дисциплиной. В учёбе воспитатель больше помогает младшим школьникам, но и старшим тоже может дать дельный совет. А если воспитатель по образованию педагог-предметник, то и подтянет по своему предмету.

Зачастую новеньких сразу в школу не отправляют, потому что поступают они из неблагополучных семей, нередко с плохим поведением или отрицательным отношением к школе и окружающему миру в целом. Многие на момент прихода в детдом состоят на учёте в инспекции по делам несовершеннолетних – например, от голода украли булку в магазине или тетради и ручки, если ещё совсем не запустили учёбу. И всё от родительской нерадивости.

– Постоянно слышу: дети-сироты такие-рассякие. А это не дети виноваты, это мы к ним так относимся, – говорит Зоя Алексеевна. – Приходят порой настолько запущенные дети, что у меня руки опускаются. Но мы помним: каждый ребёнок – как сундучок, к которому надо подобрать ключик. У нас, педагогов, это получается не всегда. Тогда подключается психолог и с помощью различных методик пытается найти путь к душе ребёнка.

*    *    *

Весь комплекс работы с только поступившим ребёнком называется медико-психолого-педагогической реабилитацией. Попросту говоря, стараниями работников детдома детей приводят в нормальное психическое и физическое состояние и заново готовят к школе. За 17 лет существования детского дома № 3 ни один воспитанник не совершил правонарушений, а по отзывам учителей сыктывкарской школы № 1 (в этой школе учится много воспитанников детдома), дети не доставляют им никаких хлопот.

Директор представила мне двоих ребят – Руслана и Викторию. У обоих – способности к точным наукам. Руслан учится в классе с математическим уклоном. Перед нашим приходом он как раз решал задачи ЕГЭ по математике. Вика учится в 10 классе физико-математического лицея, это престижное учебное заведение города, куда поступают по результатам серьёзных вступительных испытаний. Как говорит сама девочка, времени свободного почти нет, всё занимает учёба.

Одна из задач учреждения – как раз подобрать школу исходя из способностей и интересов ребёнка. Точно так же выбирают направления для поступления в колледжи и вузы. Для этого проводятся профессиональные пробы. Бывает, Зоя Алексеевна сама сидит с выпускником, они перебирают тонкости того или иного дела, обсуждают особенности характера и рассматривают подходящие профессии. Если же парень предпочитает сначала отслужить в армии, специалисты интерната содействуют в выборе рода войск, который можно указать при прохождении комиссии в военкомате.

Вся работа интерната рассчитана на то, чтобы дети стали полноценными и достойными членами взрослого общества. Есть такое понятие – «постинтернат». Это адаптация выпускников в обществе после выхода из детского дома. На клубных часах программа по постинтернату реализуется напрямую. К примеру, воспитатель рассказывает детям о той или иной профессии, о её сложных сторонах, о тех качествах, которые будут требоваться от человека, выбравшего это дело. Также детей более глубоко, чем в школе, знакомят с современным творчеством и искусством. Часто клубный час проводят приглашённые специалисты. Когда интернат стал сотрудничать с сыктывкарским лесничеством, значительно выросло экологическое направление работы с детьми. Плотно занимаются с ребятами и экономисты. Заинтересованные ребята организовали свою школьную экономическую компанию, принимали участие в различных конкурсах, занимая почётные места вплоть до первого. Побывали они в Венгрии и Норвегии.

При интернате создана военно-патриотическая школа «Юнкер», где под руководством полковника таможенной службы Александра Кочегарова с 4-го класса занимаются все ребята. Они изучают военную историю России и военную теорию, учатся обращаться с оружием, выезжают на стрельбы, проходят строевую подготовку. Сотрудничает интернат и с воинской частью города. На военно-полевых сборах ребята имеют возможность показать свои достижения. В стенах своего учреждения дети создали музей воинской славы. Свободных помещений нет, но ребята нашли удачный выход: картины, портреты и информационные стенды висят на стенах вдоль лестниц.

По желанию дети занимаются в секциях, клубах, да ещё не в одном. Вика – отличница, вся в учёбе, но тем не менее успевает ходить на танцы и петь в хоре детского дома.

Отвлекаю Руслана от подготовки к ЕГЭ. Спрашиваю, в каких кружках он занимается. «Наверняка футболом», – думаю про себя, ведь в интернатах детей отправляют чаще всего именно в спортивные секции. А нет! «Кроме военно-прикладного дела занимаюсь вышиванием, – огорошивает Руслан, – от этого усидчивость развивается, оттачивается координация движений, для нервной системы полезно».

Привлечение детей к творческим занятиям – ещё одна особенность системы воспитания в детдоме. Крохотное здание не позволяет открывать кружки и секции – ребята только поют в хоре и занимаются рукоделием. Но дополнительные занятия вне интерната позволяют общаться со сверстниками из обычных семей. Дети ходят в музыкальную, художественную, спортивную школы, и всё это за счёт государства. А благодаря спонсорам недавно дети получили возможность посещать бассейн и секцию фигурного катания. Внешкольные занятия в нужных пропорциях разделены по духовно-патриотическому, творческо-эстетическому и спортивному направлениям.

*    *    *

Проходим дальше в комнату отдыха. По сути, это гостиная, такая же, как в большинстве наших квартир: мягкая мебель, телевизор, стол с компьютером. Но это не значит, что ребята в свободное время просто смотрят развлекательные передачи или играют в компьютерные игрушки. Телевизор здесь используется только по делу: фильмы и передачи познавательного характера, компьютер – для работы. Доступ к Интернету имеется в библиотеке.

Из комнаты отдыха Зоя Алексеевна ведёт меня в спальни. Их две на квартиру – для мальчиков и для девочек. Чисто, аккуратно, современно и очень уютно. Так же и в столовой. Питаются дети за большим общим столом. В будни здесь кашеварят повара, а по праздникам и выходным дети с воспитателем часто сами готовят что-нибудь необычное и вкусное.

Выходя из квартиры, на площадке перед дверью я заметил две пары резиновых сапог рядом со шкафом для уличной обуви. Зое Алексеевне немного неловко, хотя картина-то житейская. «Это ребята с картошки только что пришли», – сказала она.

Здесь детей приучают к труду, это обязательная часть воспитания. За городом детский дом имеет три огорода. Сейчас там как раз время картошки. В штате учреждения нет уборщиц – дети в своих квартирах два раза в день метут и моют полы, следят за территорией интерната. Спрашиваю у Вики: «Не утомляют такие частые уборки?» Она отвечает: «Не утомляют совершенно. К тому же, когда моешь полы, можно подумать о чём-то своём, а в другое время просто некогда».

В самом деле, у ребят почти нет свободного времени, если понимать это как безделье, и такая загруженность – один из способов воспитания: ведь если дети предоставлены сами себе, они вряд ли будут заниматься чем-то полезным. Подневольные? Наверно, да, режим всё-таки здесь не такой, как в обычной семье. Хотя старшие ребята могут слегка корректировать своё время. Но распорядок дня в интернате – результат совместной профессиональной работы педагогов, психологов и медиков, которые делают своё дело во благо каждого ребёнка. Помимо этого, жизнь по расписанию и неуклонное подчинение старшим учат воспитанников послушанию – важнейшему качеству христианского поведения. Об этом, кстати, есть кому рассказывать детям.

*    *    *

Духовное окормление интерната № 3 осуществляет секретарь Сыктывкарской епархии отец Филипп, посещают детей и священники Свято-Казанского храма. Я побеседовал с о. Романом (Гапоненко), который был направлен сюда на послушание четыре года назад.

– Отец Роман, каковы особенности и, может быть, сложности духовного окормления детей-сирот?

– С этими детьми у меня проблем нет. Они с удовольствием общаются и со мной, и друг с другом. К беседам о Боге очень расположены, простые такие. Трудные дети, конечно, есть, но их немного.

– Но ведь поступают они в детдом совсем другими… – удивляюсь я.

– Отец Филипп окормлял детдом со дня основания, много времени и сил отдал этому делу. Поэтому я застал детей уже в благополучном состоянии. Какими они были, придя сюда, сказать не могу.

– А в чём заключается ваша работа?

– Я беседую с детьми, регулярно провожу молебны, акафисты читаем. В молитвенной комнате интерната есть алтарь, бывает, там и литургию служу. Но редко.

– Молитвенная комната, как мне показалось, совсем крошечная.

– Она хотя и маленькая, но человек десять может вместить. Не все же дети одновременно приходят; по одной-две группы в неделю. Я прихожу сюда обычно вечерами в будничные дни. В воскресенье весь день служу в храме. И дети свободно могут посещать воскресные службы. Ребят помладше водят воспитатели, старшие ходят самостоятельно.

– Дети сами изъявляют желание?

– Ну, у них там всё по команде. Всё-таки держат их строго. Директор и воспитатели, конечно, узнают, в какой семье рос ребёнок. Но детей стараются воспитывать в христианских традициях, и в целом детдом позиционирует себя как православный.

– А воспитывать «заставляя», как думаете, правильно?

– Думаю, что по-другому нельзя. Просто не получится ребёнка воспитать без понуждения или наказания. Ничего страшного в этом нет. Те же домашние дети в школах – это зачастую дикое племя! Сами себе предоставлены, никакой дисциплины. А здесь – наоборот.

– Бываете у детей в комнатах?

– Время от времени после молебнов святой водой кропим помещения. Ребята и сами водили меня, показывали, что и как, хвастались.

– А с личными вопросами обращались?

– Совсем о личном, сокровенном они на исповеди говорят, а в детдоме мы просто беседуем. Недавно вот с парнем разговорились, он в этом году окончил школу, рассказывал, как поступал в университет...

Послушание и хорошая дисциплина большинства ребят – результат в том числе и духовного воспитания: это и встречи с батюшкой, и репертуар хора, содержащий большую долю духовных песнопений, и главное – собственная тяга детей к православию. Икон здесь много – в красных углах, на личных тумбочках детей, в кабинетах персонала. Трапеза непременно начинается с молитвы. «Без духовно-нравственного другие виды воспитания теряют смысл, оно – база для всего остального», – считает директор детского дома. Её заслуги, между прочим, отмечены наградой Патриарха Алексия.

*    *    *

– Зоя Алексеевна, актуальна ли сегодня система воспитания по Макаренко в трудовых коммунах? – спрашиваю директора после экскурсии по детскому дому.

– Посмотрите, у меня в шкафу стоят все работы Макаренко и Сухомлинского. Безусловно, в детском доме детям трудиться надо обязательно. В меру сил, и тогда это пойдёт на пользу. Но «коммуна» ни в коем случае не должна быть большой. Гигантомания в этом деле даст обратный эффект. Я вижу, что с каждым годом прибывающие к нам дети становятся всё сложнее. Большой коллектив таких детей станет попросту неуправляемым. Поэтому и детские дома должны быть маленькими, человек на 60, и дети должны быть разделены на маленькие группы.

– Государство, проводя реформы, зачастую руководствуется не заботой о гражданах, а соображениями экономической выгоды. Разукрупнение больших детских домов означает создание большого количества малых. В итоге затраты на коммунальные платежи, на штат воспитателей и обслуживающий персонал возрастают...

– Вот пример нашего учреждения. Здесь нет своих учителей-предметников, как в крупных интернатах, а содержать штат учителей – это и есть огромные затраты. С маленькими детскими домами государство освобождается от них. То же самое касается медицинских работников. У нас есть медицинский блок, но нам не нужно содержать штат квалифицированных врачей – дети ходят в городские поликлиники. Это тоже большой плюс для казны. Но главная наша выгода – не экономическая. Мы видим и знаем каждого ребёнка и делаем всё, чтобы вырастить из него добропорядочного и духовно богатого человека.

– Глядя на выпускников, можете сказать, что вам это удаётся?

– С радостью могу сказать, что наши дети на сегодняшний день успешны. Они работают в муниципальных администрациях республики и города. В Ярославле работает наш выпускник – генеральный директор фирмы по авиаперевозкам. Один из сыктывкарских священников – тоже наш выпускник.

– Где лучше воспитывать детей, оставшихся без родителей: в таком, как ваш, детском доме или в приёмной семье?

– Ребёнку, конечно, лучше воспитываться в семье. Приёмная семья – это тот же детский дом, только меньше. Но здесь есть свои сложности. Бывает, в спешке возьмут ребёнка, а дальше либо приёмные родители остынут к нему, либо родные дети не примут. Возвраты детей в интернат – не редкость. А это очень страшно: ребёнок понимает, что сначала его предали в родной семье, а затем – в приёмной. Для такого ребёнка мир вокруг становится враждебным, поэтому и помочь ему куда труднее.

*    *    *

Детский дом вот уже два года живёт с гнетущей проблемой – его собираются переселять в один из корпусов дома-школы имени А. А. Католикова. Дело в том, что интернат № 3 расположен в здании бывшего детского сада, которое понадобилось городу для решения проблемы нехватки детсадов. Сегодня руководство страны говорит о поддержке малых детских домов семейного типа, но на примере сыктывкарского детского дома № 3 мы видим обратное. Сотрудников и воспитанников детдома утешают тем, что их не будут объединять с большим детдомом, а лишь переселят на его территорию, но ясно одно: тёплое и уютное гнездо, которое создавалось годами и с каждым годом хорошело, теперь под угрозой разорения.

Положение дел в доме-школе имени А. А. Католикова, блиставшем в советские годы, в корпус которого предполагается переместить детский дом № 3, мы с Зоей Алексеевной обсуждать не стали. Я собирался посетить это учреждение, чтобы сравнить свои впечатления, но, увы, получил отказ сотрудников Министерства образования Коми. Что ж, закрытость учреждения волей-неволей наводит на невесёлые мысли.