ПРОТИВ ЛИХВЫ

Несколько дней назад десятилетний сын потерял рюкзак с учебниками. Понимая, что родители огорчатся, Данилка стал рассуждать, как загладить вину, и не нашёл ничего лучшего, как отправился в офис «Капусты» – это такая контора, где дают микрозаймы под огромные проценты. Получить деньги сын, конечно, не рассчитывал, но попросил какую-нибудь работу. Ему предложили расклеивать объявления, обещая заплатить по рублю за каждое.

Узнав об этом, я очень рассердился, куда больше, чем по поводу утраченных учебников и тетрадок. Испугала меня мысль, что будь он постарше, мог бы действительно взять займ под два процента в день, то есть под 700-800 процентов годовых, и это без учёта штрафных санкций. Подумал о тех несчастных родителях, которых постигла подобная беда, и постарался объяснить сыну, почему нужно держаться от таких мест подальше, даже если предлагают работу, и что это за работа такая – помогать соблазнять людей, попавших в беду. Сын вздохнул и предложил не покупать ему подарка на Новый год. Я рассмеялся: «Есть совесть!»

Портфель, кстати, нашёлся, благодаря упорству жены и помощи Николая Чудотворца, которому мы помолились. В советское время неверно понимали старинную русскую поговорку «На Бога надейся и сам не плошай». Думали, что не плошать – это главное. На самом деле, смысл совета совсем в другом. Ore et labore – учат святые отцы, то есть «трудись и молись». Господь помогает тем, кто действует, а вот ленивым не очень, как и тем, кто пытается себя убедить, что Его нет.

*    *    *

Офис этой самой «Капусты» примерно год назад появился недалеко от нашего дома, на месте овощного ларька. Мы словно вернулись в начало 90-х, тогда много было заведений с подобными вульгарными названиями, а главное – правительство махнуло рукой на защиту граждан и никак не препятствовало их ограблению. Бесчисленные аналоги «МММ» росли как на дрожжах. Кстати, первая финансовая пирамида на моей памяти появилась в Ленинграде ещё до распада СССР. Какие-то ловкие прибалты сняли большое здание, где предлагали купить акции рублей примерно на пятьдесят (стипендия была сорок рублей) и распространить их среди знакомых. Знакомые должны были докупить акции и тоже их распространить, ну и так далее. При этом чем больше была сеть, созданная тобой, тем больше ты мог заработать. В теории.

По своей воле я бы в это не вляпался, но товарищ так энергично убеждал меня купить у него акцию, что я смалодушничал. Надеялся ли разбогатеть? Нет, скорее, полагал, что ничего не потеряю. Всё-таки это было советское время, и мысль, что власти могут попустительствовать откровенным мошенникам, в голову просто не приходила.

Следом за первой я совершил ещё одну ошибку: купил дополнительные акции, чтобы не потерять деньги, потраченные на первую. Пришёл в общежитие, разложил их перед собой. И тут начало доходить. Представил, как буду втюхивать их друзьям, однокурсникам – а ведь люди мне доверяли, могло и получиться. Сидел и смотрел на красиво оформленные ценные бумаги. И чем больше думал, тем яснее понимал, куда мы все катимся вместе со страной. Скомкал акции, сунув их в мусорное ведро. А это, наверное, было самым выгодным вложением в моей жизни – благодаря ему мне удалось избежать многих неприятностей в последующие, довольно страшные годы.

Заведений, подобных «Капусте», пруд пруди, за несколько минут там оформляют кредиты под 1-2,5 процента в день. В одном месте готовы даже дать 10 тысяч на несколько дней без процентов, но стоит просрочить – и вовек не расплатишься. Понятно, что это ловушка. Одна знакомая семья в результате задолжала уже около двух миллионов.

Поэтому порадовало, когда в конце ноября первый зампред Банка России Сергей Швецов высказал мысль, что ростовщичество нужно как-то ограничить, например запретить штрафные санкции за просрочку долга, если он в четыре раза превысил первоначальную сумму займа. Центробанк, по словам Швецова, сейчас исследует этот вопрос и, возможно, обратится с соответствующей инициативой в парламент и правительство. Окончательное решение пока не принято, но дай-то Бог. Церковь откликнулась на это намерение очень благожелательно.

«Заявление господина Швецова очень интересное и очень важное», – сказал глава синодального Отдела по взаимоотношениям Церкви и общества протоиерей Всеволод Чаплин. По словам отца Всеволода, «ограничение объёма штрафных процентов по займам сделало бы наше общество гораздо более человечным, чем сегодня, и предотвратило бы многие жизненные трагедии... Люди работают только на то, чтобы выплачивать штрафы, кто-то кончает жизнь самоубийством, распадаются семьи, а коллекторские агентства, даже не имея на руках судебных решений, начинают терроризировать должников».

Есть масса случаев, когда от человека требуют вернуть в десятки раз больше, чем он занял. На церковном языке это называется лихоимством и во все времена считалось большим грехом.

*    *    *

Нет сомнений, что Церковь должна в таких случаях возвышать голос. Непонятно лишь, почему отец Всеволод не возмутился год назад, почему молчал всё минувшее десятилетие?

Естественно, речь не идёт о том, что Церковь должна шпынять власть по любому поводу, тем более в наше время, когда с помощью «цветных революций» свергается одно правительство за другим. Как следствие – начинается хаос, как это было недавно в Ливии, Египте, на Украине и во многих других странах. Да и полвека назад – только Шарль де Голль добился выхода страны из НАТО и сделал ряд других шагов в пользу независимости, как начались знаменитые молодёжные бунты 1968 года. Это стоило национальному герою Франции президентского кресла.

Поэтому последнее, в чём можно упрекнуть Церковь, – это в поддержке власти. Но в то же время никто не освобождал нас, православных, прежде всего официальных лиц Патриархии, печаловаться за народ. Да, конечно, в первую очередь виноваты те, кто берёт кредиты и займы, за которые не может потом расплатиться. Как виноваты и те, кто спивается или гибнет от наркотиков. Но это не значит, что соблазнители должны остаться безнаказанными, что всем можно делать вид, будто их не замечают.

Власть уважает Русскую Церковь не потому, что она не от мира сего, не будем обольщаться. В глазах правителей она – крупнейшее, наиболее влиятельное среди россиян общественное движение. Но это влияние можно растратить, если не вступаться за простых людей, не доносить до властителей их чаяния и беды, тем более что так вменено нам поступать святыми отцами. Вспомним святителей Николая Чудо-творца и Иоанна Златоустого – неужели их примеры ни к чему не обязывают? Всегда выступала Церковь и против лихоимства, оно обличалось со времён Моисея.

Нужно различать ростовщичество как лихоимство и обычную кредитную деятельность. Что говорится об этом в Ветхом Завете?

В книге Исход (22, 25) читаем: «Если дашь деньги взаймы бедному из народа Моего, то не притесняй его и не налагай на него роста». Речь идёт о бедных. Даже в современном иудаизме выдача нуждающимся беспроцентных займов считается благотворительностью. Что касается людей состоятельных, взыскивать с них проценты – во времена написания Исхода – Моисеем не возбранялось. В дальнейшем, однако, об отдаче денег в рост в Библии говорилось в самых резких выражениях. Скажем, у пророка Иезекииля говорится: «...в рост даёт, и берёт лихву; то будет ли он жив? Он не будет жив. Кто делает все такие мерзости, тот непременно умрёт, кровь его будет на нём» (Иез. 18, 13). Подобных высказываний в Ветхом Завете много, то есть с займом денег под проценты боролись, хотя и с переменным успехом.

Между тем в Евангелии от Луки, в притче о талантах, читаем, как господин говорит рабу: «Посему надлежало тебе отдать серебро моё торгующим, и я, придя, получил бы моё с прибылью». Разумеется, суть притчи в том, что Господь даёт нам дарования в рост. Но нельзя игнорировать и буквальный смысл этой истории. Здесь, как и у Моисея, мы видим разрешение давать деньги под процент состоятельным людям, более того, совет рабу поступать таким образом. Это не ростовщичество как таковое, а, скорее, финансовое участие в каком-то предприятии. Кстати, у мусульман в Аравии подобный кредит так сегодня и оформляется – как участие в какой-то торговой деятельности.

Нетрудно догадаться, что пророки возвышали свой голос против попыток ростовщиков нажиться на небогатых или попавших в затруднительное положение единоверцах и против нарушения установлений, касающихся займов. Например, запрещено было входить в дом должника, который просрочил выплату займа, нельзя было копаться в его вещах, высматривать, чем можно поживиться. Требовалось также прощать долги, которые единоверец не мог выплатить: «В седьмой год делай прощение» (Втор. 15, 1).

То есть Священное Писание учило иудеев относиться к любому иудею, пусть даже врагу, как к члену своей семьи, близкому человеку.

А вот прощать, списывать долги иноземцам было необязательно. В этом некоторые усматривают национализм или сектантство. Но многие ли из нас, христиан, готовы прощать долги чужим людям, пусть даже единоверцам и соплеменникам? Подозреваю, что нет. Так что иным есть куда расти, и расти даже до Моисеевых наставлений.

Евангельские требования, конечно, были значительно выше. «Но вы любите врагов ваших, и благотворите, и взаймы давайте, не ожидая ничего; и будет вам награда великая, и будете сынами Всевышнего; ибо Он благ и к неблагодарным и злым», – читаем мы у евангелиста Луки (Лк. 6, 35). То есть, давая взаймы, не требуй деньги обратно. Ведь если ты даёшь человеку, который не может вернуть, требовать с него возврата займа – жестоко. Если же даёшь тому, кто может вернуть, но не хочет, прояви любовь к нему, как к врагу, не озлобляй его ещё больше. Было в последние десятилетия и в России немало случаев, когда настойчивых заимодавцев убивали, – вот что бывает, когда люди не желают следовать советам Спасителя.

Придумали ростовщичество шумеры, оставив на память о себе книгу «Урра-Хубуллу», что переводится как «Процентный заём». Главными кредиторами были языческие храмы, превратившись в первые в мире банки. Займы предоставлялись под 20-33 процента, впрочем, практиковались и беспроцентные кредиты. В случае невозврата в срок суммы долга должник в обмен на отсрочку платежа был обязан выплатить его вдвойне. Тогда же государство начало принимать первые законы, которые ограничивали ростовщиков. Самые древние из них не сохранились, но учёные полагают, что знаменитый кодекс вавилонского царя Хаммурапи имеет шумерское происхождение. Эти законы запрещали обращать в рабство должника или членов его семьи более чем на три года. Среди прочего было запрещено отнимать собственность должника – в этом отношении законы четырёхтысячелетней давности милосерднее нынешних.

Через соседей Вавилонского царства, финикийцев, процентная ставка распространилась по всему античному миру, а жители Афин изобрели ипотеку.

В залог принималась не только недвижимость должников, но и они сами.

Ставки поднимались до 100 процентов в год, что вело к разорению хозяйств. В какой-то момент Афинская республика оказалась на грани гибели, и тогда легендарный правитель Солон объявил о прощении долгов, запретил продавать должников в рабство, запретил высокую процентную ставку. После реформ Солона ссуда выдавалась обычно под два процента в месяц, а в Дельфах был принят закон, устанавливающий максимальную ставку – 8,5 процента. Однако обычной ставкой по активным операциям в Греции было 12 процентов годовых. Примерно так же обстояли дела и в Римской империи.

*    *    *

С победой христианства в Римской империи положение дел не изменилось, но главным образом потому, что оно упорядочилось ещё раньше. Запрещалось поднимать процентную ставку выше 12 процентов, но в среднем выходило вдвое меньше.

Церковь не возражала против этой практики, но уже Первый Никейский Собор, состоявшийся в 325 году, категорически запретил заниматься ростовщичеством духовным лицам. Было объявлено: «Если кто берёт рост, или половины, тот, по сему определению, должен быть отлучён от Церкви и извержен». Тому же посвящено десятое правило Шестого Вселенского Собора: «Епископ или пресвитер, или диакон, взимающий лихвы, или как именуемая сотыя, или да престанет, или да будет извержен».

Как видите, здесь речь идёт о священнослужителях, но в книгах об исповеди говорится, что дача денег в рост под проценты – лихоимство – является грехом для всех православных верующих. Речь идёт о том, чтобы не занимать деньги под процент знакомым и не работать в заведениях, подобных «Капусте». На работников серьёзных кредитных организаций – банков – это правило не распространяется.

*    *    *

У католиков в 1139 г. Второй Латеранский Собор признал запрещёнными для христиан любые формы ростовщичества. Как следствие – ростовщичество перешло в руки иудеев. Временами, однако, запрет ослабевал. Так, в виде исключения ссудной деятельностью разрешено было заниматься Рыцарскому ордену тамплиеров. Они снизили ставку до 10 процентов, хотя в отдельных случаях она поднималась до 60 процентов.

Обычной ставкой, которую назначали еврейские ростовщики, являлись 12 процентов, поднимать её выше 43 процентов запрещали законы, правда их повсеместно обходили. Надо сказать, что занятие это было весьма опасное. Евреев периодически изгоняли или убивали, сохранились сотни, если не тысячи обличений в их адрес, в том числе с кафедры Римского престола. Затем к обличению присоединились и протестантские проповедники, начиная с Лютера.

С тамплиерами ситуация складывалась не легче: их объявили сатанистами и истребили, можно сказать, под корень. К этому времени им крепко задолжали короли Франции и Англии, равно как и множество других правителей, не говоря о публике попроще.

Борьба с лихоимством велась повсеместно, и везде закон рано или поздно вынужден был его ограничивать. «Наиболее отвратительный вид обмена – ростовщичество, – писал Аристотель, – оно делает выгоду непосредственно из денег, а не от естественного использования товаров». Спустя много веков Данте в своей «Божественной комедии» поместил ростовщиков на границе восьмого круга ада, с висящими на их шеях кошельками, а у Пушкина есть по этому поводу такие строки:

Бесёнок, под себя поджав своё копыто,
Крутил ростовщика у адского огня.
Горячий капал жир в копчёное корыто,
И лопал на огне печёный ростовщик.
…Сей казни смысл велик:
Одно стяжание имев всегда в предмете,
Жир должников своих сосал сей злой старик
И их безжалостно крутил на вашем свете.

*    *    *

В Древней Руси и позднее в Российской империи ростовщичество считалось аморальным. После массового избиения иудеев-ростовщиков при Владимире Мономахе ставку запрещено было поднимать выше

20 процентов годовых. В Российской империи верхним пределом стала ставка в 12 процентов. Ростовщиком, то есть преступником, согласно Уголовному уложению, считался человек, который предлагал крайне тягостные условия ссуды, зная, что заёмщик находится в стеснительных обстоятельствах, пытался обойти с помощью хитрости ставку, утверждённую правительством, очень жёстко преследовалось безжалостное отношение к крестьянам. Ростовщики, чья вина была доказана, наказывались тюрьмой или исправительным домом.

Сравните с тем, что происходит в России в последние 23 года, и почувствуйте разницу.

Подчеркнём ещё раз, Церковь не осуждает банковскую, кредитную деятельность как таковую. Вот мнение отца Филиппа Парфёнова, отвечающего на вопрос читателя сайта «Православие и мир»:

«Банки сами существуют за счёт тех же процентов, под которые они, допустим, дают деньги на ссуду заёмщикам. Естественно, для того чтобы у них был необходимый денежный оборот, они предлагают людям давать им свои средства и для большего привлечения тоже предлагают проценты, просто меньшие, чем те, которые берутся по кредитам с других. Поэтому никакого лихоимства здесь усмотреть невозможно. Тем более что банк вообще безличная организация. Если бы вы кому-то лично давали взаймы под проценты, тут можно было бы о чём-то говорить».

То есть обличается лишь разрыв между банковской и вообще финансовой и предпринимательской деятельностью и нравственными законами.

Святейший Патриарх Кирилл высказал такую позицию: «Экономическая деятельность, игнорирующая нравственные императивы и направленная целиком на личное обогащение, не имеет будущего. Те, кто получает прибыль, должны осознавать, что на них лежит огромная ответственность – быть внимательным к нуждам других людей, всеми силами способствовать устранению экономической несправедливости в обществе и таким образом исполнять волю Божию».

*    *    *

Увы, едва ли эти слова убедят многих из тех, к кому обращены. Недавно посмотрел фильм «Волк с Уолл-Стрит» – очень страшный, но неплохо исследующий психологию современного финансиста. В фильме очень много наркотиков и секса, но они не цель для главного героя, а способ держать себя в тонусе. Он обманывает, предаёт, но иначе не добиться успеха, не выжить. Едва ли есть этому альтернатива в мире больших денег.

Не будет её и у нас, если мы не сможем достойно ответить, в том числе в области экономики. Россия должна найти в ней свой путь – созидательный, христианский, основанный не на ростовщичестве (у нас, кто не знает, процентные ставки в несколько раз выше, чем в развитых странах), не на проедании богатств, хранящихся в российских недрах, – ведь это, по сути, такое же растрачивание впустую даров Божиих, паразитирование на них.

Лихва – это любой разрыв между экономической и нравственной жизнью, как справедливо сказал Патриарх, сдаёте ли вы квартиру слишком дорого, стараетесь ли на работе получить по максимуму, приложив минимум усилий, молчите ли при виде совершаемого зла, чтобы не понести убытка, торгуете ли таинствами в храме, называя лихву пожертвованиями, или неохотно жертвуете на Церковь, полагая, что вам деньги нужнее. Из мириада подобных мелких проступков и складывается упадок не только нравственной, но и экономической жизни России.

Церковь, а это все мы, православные христиане, должна вернуться в экономику, но не благодаря успешной хозяйственной или коммерческой деятельности или количеству вновь построенных храмов, а в качестве духовного ориентира. Именно этого не хватает России больше всего.